Неточные совпадения
Городничий (делая Бобчинскому укорительный знак, Хлестакову).Это-с ничего. Прошу покорнейше,
пожалуйте! А слуге вашему я скажу, чтобы перенес чемодан. (Осипу.)Любезнейший, ты перенеси все ко мне,
к городничему, — тебе всякий покажет. Прошу покорнейше! (Пропускает вперед Хлестакова и следует за ним, но, оборотившись, говорит с укоризной Бобчинскому.)Уж и вы! не нашли другого места упасть! И растянулся, как черт знает что такое. (Уходит; за ним Бобчинский.)
Хлестаков. О нет,
к чему это? (Немного подумав.)А впрочем,
пожалуй.
Г-жа Простакова. Пронозила!.. Нет, братец, ты должен образ выменить господина офицера; а кабы не он, то б ты от меня не заслонился. За сына вступлюсь. Не спущу отцу родному. (Стародуму.) Это, сударь, ничего и не смешно. Не прогневайся. У меня материно сердце. Слыхано ли, чтоб сука щенят своих выдавала? Изволил
пожаловать неведомо
к кому, неведомо кто.
Г-жа Простакова. Бредит, бестия! Как будто благородная! Зови же ты мужа, сына. Скажи им, что, по милости Божией, дождались мы дядюшку любезной нашей Софьюшки; что второй наш родитель
к нам теперь
пожаловал, по милости Божией. Ну, беги, переваливайся!
Стародум. Так. Только,
пожалуй, не имей ты
к мужу своему любви, которая на дружбу походила б. Имей
к нему дружбу, которая на любовь бы походила. Это будет гораздо прочнее. Тогда после двадцати лет женитьбы найдете в сердцах ваших прежнюю друг
к другу привязанность. Муж благоразумный! Жена добродетельная! Что почтеннее быть может! Надобно, мой друг, чтоб муж твой повиновался рассудку, а ты мужу, и будете оба совершенно благополучны.
— Что вы за люди? и зачем ко мне
пожаловали? — обратился
к ним князь.
Никто не задавался предположениями, что идиот может успокоиться или обратиться
к лучшим чувствам и что при таком обороте жизнь сделается возможною и даже,
пожалуй, спокойною.
Но река продолжала свой говор, и в этом говоре слышалось что-то искушающее, почти зловещее. Казалось, эти звуки говорили:"Хитер, прохвост, твой бред, но есть и другой бред, который,
пожалуй, похитрей твоего будет". Да; это был тоже бред, или, лучше сказать, тут встали лицом
к лицу два бреда: один, созданный лично Угрюм-Бурчеевым, и другой, который врывался откуда-то со стороны и заявлял о совершенной своей независимости от первого.
— Непременно считать. А вот ты не считал, а Рябинин считал. У детей Рябинина будут средства
к жизни и образованию, а у твоих,
пожалуй, не будет!
―
Пожалуйте, ― сказал адвокат, обращаясь
к Алексею Александровичу. И, мрачно пропустив мимо себя Каренина, он затворил дверь.
— Сюда, ваше сиятельство,
пожалуйте, здесь не обеспокоят ваше сиятельство, — говорил особенно липнувший старый, белесый Татарин с широким тазом и расходившимися над ним фалдами фрака. —
Пожалуйте, ваше сиятельство, — говорил он Левину, в знак почтения
к Степану Аркадьичу ухаживая и за его гостем.
— Слушаю-с, — улыбаясь отвечал Василий. — Давно
к нам не
жаловали.
Полицеймейстер в ту же минуту написал
к нему записочку
пожаловать на вечер, и квартальный, в ботфортах, с привлекательным румянцем на щеках, побежал в ту же минуту, придерживая шпагу, вприскочку на квартиру Ноздрева.
— Какой вздор! Из какого-нибудь пустого слова… Да я совсем не такой человек. Я,
пожалуй,
к нему сам готов приехать.
И вот напечатают в газетах, что скончался,
к прискорбию подчиненных и всего человечества, почтенный гражданин, редкий отец, примерный супруг, и много напишут всякой всячины; прибавят,
пожалуй, что был сопровождаем плачем вдов и сирот; а ведь если разобрать хорошенько дело, так на поверку у тебя всего только и было, что густые брови».
— Послушай, Чичиков, ты должен непременно теперь ехать ко мне, пять верст всего, духом домчимся, а там,
пожалуй, можешь и
к Собакевичу.
Когда мы пошли садиться, в передней приступила прощаться докучная дворня. Их «
пожалуйте ручку-с», звучные поцелуи в плечико и запах сала от их голов возбудили во мне чувство, самое близкое
к огорчению у людей раздражительных. Под влиянием этого чувства я чрезвычайно холодно поцеловал в чепец Наталью Савишну, когда она вся в слезах прощалась со мною.
— Родион Романович, батюшка! Извините-с, — кинулся он
к нему, — этак нельзя-с; пожалуйте-с… вам тут нечего… я и сам… видите, какие сюрпризы!.. пожалуйте-с!..
А ведь засади его не вовремя, — хотя бы я был и уверен, что это он, — так ведь я,
пожалуй, сам у себя средства отниму
к дальнейшему его обличению, а почему?
Он, впрочем, правду сказал, когда проврался давеча спьяну на лестнице, что эксцентрическая хозяйка Раскольникова, Прасковья Павловна, приревнует его не только
к Авдотье Романовне, но,
пожалуй, и
к самой Пульхерии Александровне.
А лучше… предположи (да! этак действительно лучше!), предположи, что я самолюбив, завистлив, зол, мерзок, мстителен, ну… и,
пожалуй, еще наклонен
к сумасшествию.
—
К нам? По какому? — воскликнул Илья Петрович. (Он был, по-видимому, в превосходнейшем и даже капельку в возбужденном состоянии духа.) — Если по делу, то еще рано
пожаловали. Я сам по случаю… А впрочем, чем могу. Я признаюсь вам… как? как? Извините…
— Врешь ты, деловитости нет, — вцепился Разумихин. — Деловитость приобретается трудно, а с неба даром не слетает. А мы чуть не двести лет как от всякого дела отучены… Идеи-то,
пожалуй, и бродят, — обратился он
к Петру Петровичу, — и желание добра есть, хоть и детское; и честность даже найдется, несмотря на то, что тут видимо-невидимо привалило мошенников, а деловитости все-таки нет! Деловитость в сапогах ходит.
Он пошел
к Неве по В—му проспекту; но дорогою ему пришла вдруг еще мысль: «Зачем на Неву? Зачем в воду? Не лучше ли уйти куда-нибудь очень далеко, опять хоть на острова, и там где-нибудь, в одиноком месте, в лесу, под кустом, — зарыть все это и дерево,
пожалуй, заметить?» И хотя он чувствовал, что не в состоянии всего ясно и здраво обсудить в эту минуту, но мысль ему показалась безошибочною.
— Ни малейшей! При последнем издыхании…
К тому же голова очень опасно ранена… Гм.
Пожалуй, можно кровь отворить… но это будет бесполезно. Через пять или десять минут умрет непременно.
Шапкин (Кудряшу). Отойдем
к сторонке: еще привяжется,
пожалуй.
Большой собравшися гурьбой,
Медведя звери изловили;
На чистом поле задавили —
И делят меж собой,
Кто что́ себе достанет.
А Заяц за ушко медвежье тут же тянет.
«Ба, ты, косой»,
Кричат ему: «
пожаловал отколе?
Тебя никто на ловле не видал». —
«Вот, братцы!» Заяц отвечал:
«Да из лесу-то кто ж, — всё я его пугал
И
к вам поставил прямо в поле
Сердечного дружка?»
Такое хвастовство хоть слишком было явно,
Но показалось так забавно,
Что Зайцу дан клочок медвежьего ушка.
Тут с просьбой все
к нему, чтоб их решить
сомненье:
«
Пожалуй», говорят: «возьми на час терпенье,
Чтобы Квартет в порядок наш привесть...
Огудалова. Да оно и хорошо в захолустье пожить, там и твой Карандышев мил покажется,
пожалуй, первым человеком в уезде будет, вот помаленьку и привыкнешь
к нему.
— Нечего их ни жалеть, ни
жаловать! — сказал старичок в голубой ленте. — Швабрина сказнить не беда; а не худо и господина офицера допросить порядком: зачем изволил
пожаловать. Если он тебя государем не признает, так нечего у тебя и управы искать, а коли признает, что же он до сегодняшнего дня сидел в Оренбурге с твоими супостатами? Не прикажешь ли свести его в приказную да запалить там огоньку: мне сдается, что его милость подослан
к нам от оренбургских командиров.
Отец наш вам
жалует лошадь и шубу с своего плеча (
к седлу привязан был овчинный тулуп).
Кто хочет
к нам
пожаловать, — изволь...
Вот то-то-с, моего вы глупого сужденья
Не
жалуете никогда:
Ан вот беда.
На что вам лучшего пророка?
Твердила я: в любви не будет в этой прока
Ни во́ веки веков.
Как все московские, ваш батюшка таков:
Желал бы зятя он с звездами, да с чинами,
А при звездах не все богаты, между нами;
Ну разумеется,
к тому б
И деньги, чтоб пожить, чтоб мог давать он ба́лы;
Вот, например, полковник Скалозуб:
И золотой мешок, и метит в генералы.
— Сию минуту
пожаловали и приказали о себе Анне Сергеевне не докладывать, а прямо
к вам себя приказали провести.
— Добро
пожаловать еще раз! — промолвил Василий Иванович, прикладывая по-военному руку
к засаленной ермолке, прикрывавшей его голову. — Вы, я знаю, привыкли
к роскоши,
к удовольствиям, но и великие мира сего не гнушаются провести короткое время под кровом хижины.
— Ну, смотри же, хозяюшка, хлопочи, не осрамись; а вас, господа, прошу за мной
пожаловать. Вот и Тимофеич явился
к тебе на поклон, Евгений. И он, чай, обрадовался, старый барбос. Что? ведь обрадовался, старый барбос? Милости просим за мной.
— Вот и господин нигилист
к нам
жалует, — промолвил он вполголоса.
— Теперь давайте, двигайте дело графини этой. Завтра напишем апелляцию… Это мы тоже выиграем. Ну, я, знаете, должен лежать, а вы
к жене
пожалуйте, она вас просила. Там у нее один… эдакий… Из этих, из модных… Искусство, философия и всякое прочее. Э-хе-хе…
Но, хотя речи были неинтересны, люди все сильнее раздражали любопытство. Чего они хотят? Присматриваясь
к Стратонову, Клим видел в нем что-то воинствующее и,
пожалуй, не удивился бы, если б Стратонов крикнул на суетливого, нервозного рыженького...
Она была,
пожалуй, слишком снисходительна
к людям; иногда Самгин думал, что она смотрит на них издали и свысока.
Он быстро сделался одним из тех, очень заметных и даже уважаемых людей, которые, стоя в разрезе и,
пожалуй, в центре различных общественных течений, но не присоединяясь ни
к одному из них, знакомы со всеми группами, кружками, всем сочувствуют и даже, при случае, готовы оказать явные и тайные услуги, однако не очень рискованного характера; услуги эти они оценивают всегда очень высоко.
«Конечно, это — другие люди, — напомнил он себе, но тотчас же подумал: — Однако с какой-то стороны они,
пожалуй, интереснее. Чем? Ближе
к обыденной жизни?»
Самгин был настроен благодушно и думал, что,
пожалуй, ему следует переехать жить
к Варваре, она очень хотела этого, и это было бы удобно, — и она и Анфимьевна так заботливо ухаживали за ним.
— Да, напечатал. Похваливают. А по-моему — ерунда!
К тому же цензор или редактор поправили рукопись так, что смысл исчез, а скука — осталась. А рассказишко-то был написан именно против скуки. Ну, до свидания, мне — сюда! — сказал он, схватив руку Самгина горячей рукой. — Все — бегаю. Места себе ищу, — был в Польше, в Германии, на Балканах, в Турции был, на Кавказе. Неинтересно. На Кавказе,
пожалуй, всего интереснее.
Но он видел, что слова его не поняты и спросила Варвара из вежливости. Тогда он подумал, что, если Лидия была почти бесстыдно болтлива, если она относилась
к любви испытующе, Варвара — слишком сдержанна и осторожна, даже,
пожалуй, туповата.
— В Государственную думу, на расчет. Конечно, знаете, что государь император
пожаловал Думе власть для установления порядка, вот, значит,
к ней и стекается… все хорошее-плохое, как я понимаю.
«Эти люди чувствуют меня своим, — явный признак их тупости… Если б я хотел, — я,
пожалуй, мог бы играть в их среде значительную роль. Донесет ли на них Диомидов? Он должен бы сделать это. Мне, конечно, не следует ходить
к Варваре».
—
Пожалуй, я его… понимаю! Когда меня выгнали из гимназии, мне очень хотелось убить Ржигу, — помните? — инспектор. Да. И после нередко хотелось… того или другого. Я — не злой, но бывают припадки ненависти
к людям. Мучительно это…
Клим почти не вслушивался в речи и споры, уже знакомые ему, они его не задевали, не интересовали. Дядя тоже не говорил ничего нового, он был,
пожалуй, менее других речист, мысли его были просты, сводились
к одному...