Неточные совпадения
—
Значит, коль находят,
что это не женское дело, так тем самым хотят сказать (а стало быть, оправдать),
что это дело мужское. Поздравляю за логику. И вы так же, конечно, думаете?
— Это
значит,
что вы Аглае загадали загадку, — сказала Аделаида, — разгадай-ка, Аглая. А хороша она, князь, хороша?
— Я не выпытываю чего-нибудь о Гавриле Ардалионовиче, вас расспрашивая, — заметила Нина Александровна, — вы не должны ошибаться на этот счет. Если есть что-нибудь, в
чем он не может признаться мне сам, того я и сама не хочу разузнавать мимо него. Я к тому, собственно,
что давеча Ганя при вас, и потом когда вы ушли, на вопрос мой о вас, отвечал мне: «Он всё знает, церемониться нечего!»
Что же это
значит? То есть я хотела бы знать, в какой мере…
— Но позвольте,
что же это наконец
значит? — громко заговорил он, строго оглядев вошедших и обращаясь преимущественно к Рогожину. — Вы не в конюшню, кажется, вошли, господа, здесь моя мать и сестра…
— Уж, ей-богу, не знаю, как я войду. Примут — хорошо, нет —
значит, дело манкировано. А насчет платья —
что ж тут делать?
Один только Лебедев был из числа наиболее ободренных и убежденных и выступал почти рядом с Рогожиным, постигая,
что в самом деле
значит миллион четыреста тысяч чистыми деньгами и сто тысяч теперь, сейчас же, в руках.
—
Значит, в самом деле княгиня! — прошептала она про себя как бы насмешливо и, взглянув нечаянно на Дарью Алексеевну, засмеялась. — Развязка неожиданная… я… не так ожидала… Да
что же вы, господа, стоите, сделайте одолжение, садитесь, поздравьте меня с князем! Кто-то, кажется, просил шампанского; Фердыщенко, сходите, прикажите. Катя, Паша, — увидала она вдруг в дверях своих девушек, — подите сюда, я замуж выхожу, слышали? За князя, у него полтора миллиона, он князь Мышкин и меня берет!
Значит, самолюбия еще больше,
чем жажды денег.
— «Ага, сам говоришь,
что верно,
значит, и ты, может, зароки даешь,
что: “выйдет она за меня, тогда-то я ей всё и припомню, тогда-то и натешусь над ней!”» — «Не знаю, говорю, может, и думаю так».
Ведь иначе
значило бы,
что она сознательно в воду или под нож идет, за тебя выходя.
— Ты. Она тебя тогда, с тех самых пор, с именин-то, и полюбила. Только она думает,
что выйти ей за тебя невозможно, потому
что она тебя будто бы опозорит и всю судьбу твою сгубит. «Я, говорит, известно какая». До сих пор про это сама утверждает. Она все это мне сама так прямо в лицо и говорила. Тебя сгубить и опозорить боится, а за меня,
значит, ничего, можно выйти, — вот каково она меня почитает, это тоже заметь!
— Вот она ничего ведь не понимает,
что говорят, и ничего не поняла моих слов, а тебя благословила;
значит, сама пожелала… Ну, прощай, и мне, и тебе пора.
Значит, эта вещь заключала в себе такой сильный для него интерес,
что привлекла его внимание даже в то самое время, когда он был в таком тяжелом смущении, только
что выйдя из воксала железной дороги.
Он говорит,
что «любит смотреть на эту картину»; не любит, а,
значит, ощущает потребность.
— И вот, видишь, до
чего ты теперь дошел! — подхватила генеральша. —
Значит, все-таки не пропил своих благородных чувств, когда так подействовало! А жену измучил.
Чем бы детей руководить, а ты в долговом сидишь. Ступай, батюшка, отсюда, зайди куда-нибудь, встань за дверь в уголок и поплачь, вспомни свою прежнюю невинность, авось бог простит. Поди-ка, поди, я тебе серьезно говорю. Ничего нет лучше для исправления, как прежнее с раскаянием вспомнить.
— Какое, однако ж, позвольте вас спросить, имели вы право, — провизжал опять Ипполит, но уже чрезвычайно разгорячаясь, — выставлять дело Бурдовского на суд ваших друзей? Да мы, может, и не желаем суда ваших друзей; слишком понятно,
что может
значить суд ваших друзей!..
Этот вот мальчишка (она указала на Колю), и тот уж намедни спорил,
что это-то и
значит «женский вопрос».
— Благодарю вас, — тихо продолжал Ипполит, — а вы садитесь напротив, вот и поговорим… мы непременно поговорим, Лизавета Прокофьевна, теперь уж я на этом стою… — улыбнулся он ей опять. — Подумайте,
что сегодня я в последний раз и на воздухе, и с людьми, а чрез две недели наверно в земле.
Значит, это вроде прощания будет и с людьми, и с природой. Я хоть и не очень чувствителен, а, представьте себе, очень рад,
что это всё здесь в Павловске приключилось: все-таки хоть на дерево в листьях посмотришь.
— Князь, по правде, вы не знаете,
что это
значит?
— Ну, так,
значит, и не умеете, потому
что тут нужна практика! Слушайте же и заучите: во-первых, купите хорошего пистолетного пороху, не мокрого (говорят, надо не мокрого, а очень сухого), какого-то мелкого, вы уже такого спросите, а не такого, которым из пушек палят. Пулю, говорят, сами как-то отливают. У вас пистолеты есть?
Вот
что она
значит, таинственность!
Повторив еще раз,
что дело наверно лопнет и всё окажется вздором, я прибавил,
что если завтра утром я к ним не приду, то,
значит, дело кончено и им нечего ждать.
Бахмутов говорил о своем восторге,
что дело это так хорошо кончилось, благодарил меня за что-то, объяснял, как приятно ему теперь после доброго дела, уверял,
что вся заслуга принадлежит мне и
что напрасно многие теперь учат и проповедуют,
что единичное доброе дело ничего не
значит.
Я никому не показала писем, я вас ждала; вы знаете,
что это
значит?
— Ну вот-с, это,
что называется, след-с! — потирая руки, неслышно смеялся Лебедев, — так я и думал-с! Это
значит,
что его превосходительство нарочно прерывали свой сон невинности, в шестом часу, чтоб идти разбудить любимого сына и сообщить о чрезвычайной опасности соседства с господином Фердыщенком! Каков же после того опасный человек господин Фердыщенко, и каково родительское беспокойство его превосходительства, хе-хе-хе!..
—
Что ж, это ясно было, — сказал он, подумав, — конец,
значит! — прибавил он с какою-то странною усмешкой, лукаво заглядывая в лицо сестры и всё еще продолжая ходить взад и вперед по комнате, но уже гораздо потише.
— Позвольте же, maman, и мне говорить; ведь я и сама в таком деле что-нибудь
значу: решается чрезвычайная минута судьбы моей (Аглая именно так и выразилась), и я хочу узнать сама и, кроме того, рада,
что при всех… Позвольте же спросить вас, князь, если вы «питаете такие намерения», то
чем же вы именно полагаете составить мое счастье?
К тому же Белоконская и в самом деле скоро уезжала; а так как ее протекция действительно много
значила в свете и так как надеялись,
что она к князю будет благосклонна, то родители и рассчитывали,
что «свет» примет жениха Аглаи прямо из рук всемощной «старухи», а стало быть, если и будет в этом что-нибудь странное, то под таким покровительством покажется гораздо менее странным.
Если он сам уверял,
что «к Рогожину всё равно
что к Настасье Филипповне», то,
значит, вернее,
что не чрез него шли они, если только были письма.
— А там уж известно-с, чуть не прибила-с; то есть чуть-чуть-с, так
что даже, можно считать, почти
что и прибила-с. А письмо мне шваркнула. Правда, хотела было у себя удержать, — видел, заметил, — но раздумала и шваркнула: «Коли тебе, такому, доверили передать, так и передай…» Обиделась даже. Уж коли предо мной не постыдилась сказать, то,
значит, обиделась. Характером вспыльчивы!
— Да… для
чего же это?
Что это
значит?
Они расстались. Евгений Павлович ушел с убеждениями странными: и, по его мнению, выходило,
что князь несколько не в своем уме. И
что такое
значит это лицо, которого он боится и которое так любит! И в то же время ведь он действительно, может быть, умрет без Аглаи, так
что, может быть, Аглая никогда и не узнает,
что он ее до такой степени любит! Ха-ха! И как это любить двух? Двумя разными любвями какими-нибудь? Это интересно… бедный идиот! И
что с ним будет теперь?
Кое-как постель устроилась; он подошел к князю, нежно и восторженно взял его под руку, приподнял и подвел к постели; но оказалось,
что князь и сам мог ходить;
значит, «страх проходил»; и однако же, он все-таки продолжал дрожать.