Неточные совпадения
С плачем раскаяния и с неистовыми жестами она затрещала (по-французски, разумеется), что письмо она тогда взрезала сама, что оно теперь у Ламберта и что Ламберт вместе с «этим разбойником», cet homme noir, [Этим черным
человеком (франц.).] хотят зазвать Madame la generale [Генеральшу (франц.).] и
застрелить ее, сейчас, через час… что она узнала все это от них и что вдруг ужасно испугалась, потому что у них увидела пистолет, le pistolet, и теперь бросилась сюда к нам, чтоб мы шли, спасли, предупредили… Cet homme noir…
А я гляжу на его сильные руки, вяло болтающиеся в рукавах, на его нестройно брякающие шпоры и повисшую шашку — и мне все кажется, что это не настоящее, что в ножнах совсем нет шашки, которой можно зарубить, а в кобуре нет револьвера, которым можно насмерть
застрелить человека.
Солдат испугался, думал —
застрелил человека, а это Илья-пророк с неба в черта бил, да никак попасть не мог, а солдат ему подсобил.
Неточные совпадения
— Нет, отнесись к этому серьезно! — посоветовал Лютов. — Тут не церемонятся! К доктору, — забыл фамилию, — Виноградову, кажется, — пришли с обыском, и частный пристав
застрелил его. В затылок. Н-да. И похоже, что Костю Макарова зацапали, — он там у нас чинил
людей и жил у нас, но вот нет его, третьи сутки. Фабриканта мебели Шмита — знал?
— Как скажете: покупать землю, выходить на отруба, али — ждать? Ежели — ждать, мироеды все расхватают. Тут —
человек ходит, уговаривает: стряхивайте господ с земли, громите их! Я, говорит, анархист. Громить — просто. В Майдане у Черкасовых — усадьбу сожгли, скот перерезали, вообще — чисто! Пришла пехота,
человек сорок резервного батальона, троих мужиков
застрелили, четырнадцать выпороли, баб тоже. Толку в этом — нет.
В каком-то большом городе — не то в Москве, не то в Петербурге — офицер
застрелил, «как собаку», штатского, который в ресторане сделал ему замечание, что порядочные
люди к незнакомым дамам не пристают.
— Неужели ты не понимаешь, что из-за этого только одного можно
застрелить себя? Ты не понимаешь, что может быть такой
человек, один
человек из тысячи ваших миллионов, один, который не захочет и не перенесет.
Приехавшие дачники были очень добрыми
людьми, а то, что они были далеко от города, дышали хорошим воздухом, видели вокруг себя все зеленым, голубым и беззлобным, делало их еще добрее. Теплом входило в них солнце и выходило смехом и расположением ко всему живущему. Сперва они хотели прогнать напугавшую их собаку и даже
застрелить ее из револьвера, если не уберется; но потом привыкли к лаю по ночам и иногда по утрам вспоминали: