Неточные совпадения
— Ах, Татьяна Павловна, зачем бы вам так с ним теперь! Да вы шутите, может, а? — прибавила
мать, приметив что-то вроде улыбки на лице Татьяны Павловны. Татьяны Павловнину брань и впрямь иногда нельзя было принять за серьезное, но
улыбнулась она (если только
улыбнулась), конечно, лишь на
мать, потому что ужасно любила ее доброту и уж без сомнения заметила, как в ту минуту она была счастлива моею покорностью.
Он даже
улыбнулся, тотчас же за ним стали
улыбаться и
мать и сестра. Доверчивость возвращалась; но Татьяна Павловна, расставив на столе гостинцы и усевшись в углу, продолжала проницать меня дурным взглядом.
Мать улыбалась, глядя на него, но и ее глаза были печальны. Наконец, засунув руку под одеяло, Варавка стал щекотать пятки и подошвы Клима, заставил его рассмеяться и тотчас ушел вместе с матерью.
Я отвечал на их поклоны множеством поклонов, хотя карета тронулась уже с места, и, высунувшись из окна, кричал: «Прощайте, прощайте!» Отец и
мать улыбались, глядя на меня, а я, весь в движении и волнении, принялся расспрашивать: отчего эти люди знают, как нас зовут?
Наблюдая, как дрожат синие языки огня спиртовой лампы под кофейником,
мать улыбалась. Ее смущение перед дамой исчезло в глубине радости.
— В виде Психеи? C'est charmant! [Это очаровательно! (франц.)] — сказала
мать улыбнувшись, причем улыбнулась также и дочь. — Не правда ли, Lise, тебе больше всего идет быть изображенной в виде Психеи? Quelle idee delicieuse! [Какая восхитительная мысль! (франц.)] Но какая работа! Это Корредж. Признаюсь, я читала и слышала о вас, но я не знала, что у вас такой талант. Нет, вы непременно должны написать также и с меня портрет.
Неточные совпадения
— А я тебя всё жду, — сказала ему
мать, насмешливо
улыбаясь. — Тебя совсем не видно.
― Что ж, если это приятнее? ― сказал Львов,
улыбаясь своею красивою улыбкой и дотрогиваясь до ее руки. ― Кто тебя не знает, подумает, что ты не
мать, а мачеха.
«Нет, неправду не может она сказать с этими глазами», подумала
мать,
улыбаясь на ее волнение и счастие. Княгиня
улыбалась тому, как огромно и значительно кажется ей, бедняжке, то, что происходит теперь в ее душе.
Пухлая, хорошо выкормленная девочка, как всегда, увидав
мать, подвернула перетянутые ниточками голые ручонки ладонями книзу и,
улыбаясь беззубым ротиком, начала, как рыба поплавками, загребать ручонками, шурша ими по накрахмаленным складкам вышитой юбочки.
И, глядя на его ловкие, сильные, осторожно-заботливые и слишком напряженные движения,
мать успокоилась и весело и одобрительно
улыбалась, глядя на него.