Неточные совпадения
Путь же взял он
по направлению к Васильевскому острову через В—й проспект, как будто торопясь туда за
делом, но,
по обыкновению своему, шел, не замечая дороги, шепча про себя и даже
говоря вслух с собою, чем очень удивлял прохожих.
Так как на рынке продавать невыгодно, то и искали торговку, а Лизавета этим занималась: брала комиссии, ходила
по делам и имела большую практику, потому что была очень честна и всегда
говорила крайнюю цену: какую цену скажет, так тому и быть.
— Гонорарий! Всем пользуетесь! — Раскольников засмеялся. — Ничего, добреющий мальчик, ничего! — прибавил он, стукнув Заметова
по плечу, — я ведь не назло, «а
по всей то есь любови, играючи»,
говорю, вот как работник-то ваш
говорил, когда он Митьку тузил, вот,
по старухиному-то
делу.
— Фу, какие вы страшные вещи
говорите! — сказал, смеясь, Заметов. — Только все это один разговор, а на
деле, наверно, споткнулись бы. Тут, я вам скажу, по-моему, не только нам с вами, даже натертому, отчаянному человеку за себя поручиться нельзя. Да чего ходить — вот пример: в нашей-то части старуху-то убили. Ведь уж, кажется, отчаянная башка, среди бела
дня на все риски рискнул, одним чудом спасся, — а руки-то все-таки дрогнули: обокрасть не сумел, не выдержал;
по делу видно…
— Ведь он теперь это
дело… ну, вот,
по этому убийству… вот вчера-то вы
говорили?.. ведет?
Говорят вон, в Севастополе, сейчас после Альмы, [После поражения русской армии в сражении на реке Альме 8 сентября 1854 г. во время Крымской войны (1853–1856).] умные-то люди уж как боялись, что вот-вот атакует неприятель открытою силой и сразу возьмет Севастополь; а как увидели, что неприятель правильную осаду предпочел и первую параллель открывает, так куды,
говорят, обрадовались и успокоились умные-то люди-с:
по крайности на два месяца, значит,
дело затянулось, потому когда-то правильной-то осадой возьмут!
— Ну какие тут депутаты-с, батенька! Вообразится же человеку! Да этак
по форме и действовать-то нельзя, как вы
говорите,
дела вы, родимый, не знаете… А форма не уйдет-с, сами увидите!.. — бормотал Порфирий, прислушиваясь к дверям.
— Да как же, вот этого бедного Миколку вы ведь как, должно быть, терзали и мучили, психологически-то, на свой манер, покамест он не сознался;
день и ночь, должно быть, доказывали ему: «ты убийца, ты убийца…», — ну, а теперь, как он уж сознался, вы его опять
по косточкам разминать начнете: «Врешь, дескать, не ты убийца! Не мог ты им быть! Не свои ты слова
говоришь!» Ну, так как же после этого должность не комическая?
— Какое мне
дело, что вам в голову пришли там какие-то глупые вопросы, — вскричал он. — Это не доказательство-с! Вы могли все это сбредить во сне, вот и все-с! А я вам
говорю, что вы лжете, сударь! Лжете и клевещете из какого-либо зла на меня, и именно
по насердке за то, что я не соглашался на ваши вольнодумные и безбожные социальные предложения, вот что-с!
Неточные совпадения
Смекнула Тимофеевна, // Что
дело подходящее. // — Согласна, —
говорит, — // Такие-то вы бравые, // Нажнете, не заметите, // Снопов
по десяти.
— Знаю я, —
говорил он
по этому случаю купчихе Распоповой, — что истинной конституции документ сей в себе еще не заключает, но прошу вас, моя почтеннейшая, принять в соображение, что никакое здание, хотя бы даже то был куриный хлев, разом не завершается!
По времени выполним и остальное достолюбезное нам
дело, а теперь утешимся тем, что возложим упование наше на бога!
В речи, сказанной
по этому поводу, он довольно подробно развил перед обывателями вопрос о подспорьях вообще и о горчице, как о подспорье, в особенности; но оттого ли, что в словах его было более личной веры в правоту защищаемого
дела, нежели действительной убедительности, или оттого, что он,
по обычаю своему, не
говорил, а кричал, — как бы то ни было, результат его убеждений был таков, что глуповцы испугались и опять всем обществом пали на колени.
Для чего этим трем барышням нужно было
говорить через
день по-французски и по-английски; для чего они в известные часы играли попеременкам на фортепиано, звуки которого слышались у брата наверху, где занимались студенты; для чего ездили эти учителя французской литературы, музыки, рисованья, танцев; для чего в известные часы все три барышни с М-llе Linon подъезжали в коляске к Тверскому бульвару в своих атласных шубках — Долли в длинной, Натали в полудлинной, а Кити в совершенно короткой, так что статные ножки ее в туго-натянутых красных чулках были на всем виду; для чего им, в сопровождении лакея с золотою кокардой на шляпе, нужно было ходить
по Тверскому бульвару, — всего этого и многого другого, что делалось в их таинственном мире, он не понимал, но знал, что всё, что там делалось, было прекрасно, и был влюблен именно в эту таинственность совершавшегося.
— Простите меня, что я приехал, но я не мог провести
дня, не видав вас, — продолжал он по-французски, как он всегда
говорил, избегая невозможно-холодного между ними вы и опасного ты по-русски.