Неточные совпадения
— Слышите: купца Вахрушина знает! — вскричал Разумихин. — Как же не в понятии? А впрочем, я теперь замечаю, что и
вы тоже толковый человек. Ну-с! Умные речи приятно и
слушать.
—
Послушайте, что ж
вам все стоять у дверей-то? — перебил вдруг Разумихин, — коли имеете что объяснить, так садитесь, а обоим
вам, с Настасьей, там тесно. Настасьюшка, посторонись, дай пройти! Проходите, вот
вам стул, сюда! Пролезайте же!
— А, так вот оно что-с! — Лужин побледнел и закусил губу. —
Слушайте, сударь, меня, — начал он с расстановкой и сдерживая себя всеми силами, но все-таки задыхаясь, — я еще давеча, с первого шагу, разгадал вашу неприязнь, но нарочно оставался здесь, чтоб узнать еще более. Многое я бы мог простить больному и родственнику, но теперь…
вам… никогда-с…
—
Послушайте,
вы человек образованный, литературный, а?
—
Послушайте, как
вас зовут?.. а еще: где
вы живете? — спросила она торопясь, задыхающимся голоском.
Слушайте, вот что я сделаю: теперь у него Настасья посидит, а я
вас обеих отведу к
вам, потому что
вам одним нельзя по улицам; у нас в Петербурге на этот счет…
—
Послушайте, господин Разумихин,
вы забыли… — начала было Пульхерия Александровна.
— Я иногда слишком уж от сердца говорю, так что Дуня меня поправляет… Но, боже мой, в какой он каморке живет! Проснулся ли он, однако? И эта женщина, хозяйка его, считает это за комнату?
Послушайте,
вы говорите, он не любит сердца выказывать, так что я, может быть, ему и надоем моими… слабостями?.. Не научите ли
вы меня, Дмитрий Прокофьич? Как мне с ним? Я, знаете, совсем как потерянная хожу.
— Помилуйте-с, напротив, на-а-против! Если бы
вы знали, как
вы меня интересуете! Любопытно и смотреть и
слушать… и я, признаюсь, так рад, что
вы изволили, наконец, пожаловать…
Слушайте, я
вам в подробности это все растолкую — весь проект!
Да
послушайте же, Родион Романович, благодетель
вы мой, ну, вот хоть бы это-то обстоятельство.
— Я-то в уме-с, а вот
вы так… мошенник! Ах, как это низко! Я все
слушал, я нарочно все ждал, чтобы все понять, потому что, признаюсь, даже до сих пор оно не совсем логично… Но для чего
вы все это сделали — не понимаю.
— Да что
вы, Родион Романыч, такой сам не свой? Право!
Слушаете и глядите, а как будто и не понимаете.
Вы ободритесь. Вот дайте поговорим: жаль только, что дела много и чужого и своего… Эх, Родион Романыч, — прибавил он вдруг, — всем человекам надобно воздуху, воздуху, воздуху-с… Прежде всего!
—
Слушай, — начал он решительно, — мне там черт с
вами со всеми, но по тому, что я вижу теперь, вижу ясно, что ничего не могу понять; пожалуйста, не считай, что я пришел допрашивать.
Я, знаете, труслив-с, поехал намедни к Б—ну, — каждого больного minimum по получасу осматривает; так даже рассмеялся, на меня глядя: и стукал, и
слушал, —
вам, говорит, между прочим, табак не годится; легкие расширены.
—
Послушайте, Порфирий Петрович,
вы ведь сами говорите: одна психология, а между тем въехали в математику. Ну что, если и сами
вы теперь ошибаетесь?
—
Вы, Порфирий Петрович, пожалуйста, не заберите себе в голову, — с суровою настойчивостью произнес Раскольников, — что я
вам сегодня сознался.
Вы человек странный, и
слушал я
вас из одного любопытства. А я
вам ни в чем не сознался… Запомните это.
Я замечаю, что
вы что-то очень внимательно стали
слушать… интересный молодой человек…
— Вот, посмотрите сюда, в эту вторую большую комнату. Заметьте эту дверь, она заперта на ключ. Возле дверей стоит стул, всего один стул в обеих комнатах. Это я принес из своей квартиры, чтоб удобнее
слушать. Вот там сейчас за дверью стоит стол Софьи Семеновны; там она сидела и разговаривала с Родионом Романычем. А я здесь подслушивал, сидя на стуле, два вечера сряду, оба раза часа по два, — и, уж конечно, мог узнать что-нибудь, как
вы думаете?
Неточные совпадения
Городничий. Ну,
слушайте же, Степан Ильич! Чиновник-то из Петербурга приехал. Как
вы там распорядились?
Послушайте ж,
вы сделайте вот что: квартальный Пуговицын… он высокого роста, так пусть стоит для благоустройства на мосту.
Городничий (тихо, Добчинскому).
Слушайте:
вы побегите, да бегом, во все лопатки, и снесите две записки: одну в богоугодное заведение Землянике, а другую жене. (Хлестакову.)Осмелюсь ли я попросить позволения написать в вашем присутствии одну строчку к жене, чтоб она приготовилась к принятию почтенного гостя?
Послушайте, Иван Кузьмич, нельзя ли
вам, для общей нашей пользы, всякое письмо, которое прибывает к
вам в почтовую контору, входящее и исходящее, знаете, этак немножко распечатать и прочитать: не содержится ли нем какого-нибудь донесения или просто переписки.
Артемий Филиппович. Смотрите, чтоб он
вас по почте не отправил куды-нибудь подальше.
Слушайте: эти дела не так делаются в благоустроенном государстве. Зачем нас здесь целый эскадрон? Представиться нужно поодиночке, да между четырех глаз и того… как там следует — чтобы и уши не слыхали. Вот как в обществе благоустроенном делается! Ну, вот
вы, Аммос Федорович, первый и начните.