И стали вкруг,
сверкая взором;
И гимн запели диким хором,
В сердца вонзающий боязнь;
И в нем преступник слышит: казнь!
Гроза души, ума смутитель,
Эринний страшный хор гремит;
И, цепенея, внемлет зритель;
И лира, онемев, молчит...
Вдруг оживился круг дворянский; // Губернских дев нельзя узнать; // Пришло известье: полк уланский // В Тамбове будет зимовать. // Уланы, ах! такие хваты… // Полковник, верно, неженатый — // А уж бригадный генерал, // Конечно, даст блестящий бал. // У матушек
сверкнули взоры; // Зато, несносные скупцы, // Неумолимые отцы // Пришли в раздумье: сабли, шпоры // Беда для крашеных полов… // Так волновался весь Тамбов.
Неточные совпадения
Он знак подаст — и все хлопочут; // Он пьет — все пьют и все кричат; // Он засмеется — все хохочут; // Нахмурит брови — все молчат; // Так, он хозяин, это ясно: // И Тане уж не так ужасно, // И любопытная теперь // Немного растворила дверь… // Вдруг ветер дунул, загашая // Огонь светильников ночных; // Смутилась шайка домовых; // Онегин,
взорами сверкая, // Из-за стола гремя встает; // Все встали: он к дверям идет.
Редела тень. Восток алел. // Огонь казачий пламенел. // Пшеницу казаки варили; // Драбанты у брегу Днепра // Коней расседланных поили. // Проснулся Карл. «Ого! пора! // Вставай, Мазепа. Рассветает». // Но гетман уж не спит давно. // Тоска, тоска его снедает; // В груди дыханье стеснено. // И молча он коня седлает, // И скачет с беглым королем, // И страшно
взор его
сверкает, // С родным прощаясь рубежом.
Грозен был вид старого воеводы среди безмолвных опричников. Значение шутовской его одежды исчезло. Из-под густых бровей
сверкали молнии. Белая борода величественно падала на грудь, приявшую некогда много вражьих ударов, но испещренную ныне яркими заплатами; а в негодующем
взоре было столько достоинства, столько благородства, что в сравнении с ним Иван Васильевич показался мелок.
Велика была радость москвитян, когда упали наконец леса, закрывавшие эту церковь, и предстала она во всем своем причудливом блеске,
сверкая золотом и красками и удивляя
взор разнообразием украшений.
Двоеточие. Удивительно! Так и
сверкает весь!.. Стихи свои все читал. Попросила его какая-то барыня стихи в альбом ей написать; он, понимаете, и написал. Вы, говорит, смеясь, в глаза мне поглядели, но попал, говорит, мне в сердце этот
взор и, увы, вот слишком две недели я, говорит, не сплю, сударыня, с тех пор… понимаете! А дальше…