Неточные совпадения
Но первое: я не способен на шутки — во всякую шутку неявной функцией входит ложь; и второе: Единая Государственная Наука утверждает, что жизнь древних была именно такова, а Единая Государственная Наука ошибаться не может. Да и откуда тогда было бы взяться государственной логике, когда люди жили в состоянии свободы, то есть зверей, обезьян, стада. Чего можно требовать от них, если даже и в наше
время откуда-то со дна,
из мохнатых
глубин, — еще изредка слышно дикое, обезьянье эхо.
Неточные совпадения
Залив Рында находится под 44° 41' с. ш. и 136° 31' в. д. от Гринвича и состоит
из двух заливов: северного, именуемого Джигитом, и южного — Пластун. Оба они открыты со стороны моря и потому во
время непогоды не всегда дают судам защиту. Наибольшая
глубина их равна 25–28 м. Горный хребет, разделяющий оба упомянутых залива, состоит
из кварцевого порфира и порфирита с включением вулканического стекла. Чем ближе к морю, тем горы становятся ниже и на самом берегу представляются холмами высотой от 400 до 580 м.
Чем дальше, тем лес становился глуше. В этой девственной тайге было что-то такое, что манило в
глубину ее и в то же
время пугало своей неизвестностью. В спокойном проявлении сил природы здесь произрастали представители всех лиственных и хвойных пород маньчжурской флоры. Эти молчаливые великаны могли бы многое рассказать
из того, чему они были свидетелями за 200 и 300 с лишним лет своей жизни на земле.
Я многое на
время забываю, многое исчезает
из моего сознания, но сохраняется на большей
глубине.
Они ютились больше в «вагончике». Это был крошечный одноэтажный флигелек в
глубине владения Румянцева. В первой половине восьмидесятых годов там появилась и жила подолгу красавица, которую звали «княжна». Она исчезала на некоторое
время из Хитровки, попадая за свою красоту то на содержание, то в «шикарный» публичный дом, но всякий раз возвращалась в «вагончик» и пропивала все свои сбережения. В «Каторге» она распевала французские шансонетки, танцевала модный тогда танец качучу.
Он живет в сибирской глуши (кажется, в ссылке), работает в столичных журналах и в то же
время проникает в таинственные
глубины народной жизни. Приятели у него — раскольники, умные крестьяне, рабочие. Они понимают его, он понимает их, и
из этого союза растет что-то конспиративное и великое. Все, что видно снаружи
из его деятельности, — только средство. А цель?..