Неточные совпадения
Глубокая ночь наступила. Никто не мыслил успокоиться в великом граде. Чиновники поставили
стражу и заключились в
доме Ярослава для совета с Марфою. Граждане толпились на стогнах и боялись войти в домы свои — боялись вопля жен и матерей отчаянных. Утомленные воины не хотели отдохновения, стояли пред Вадимовым местом, облокотись на щиты свои, и говорили: «Побежденные не отдыхают!» — Ксения молилась над телом Мирослава.
Граждане в сию последнюю ночь власти народной не смыкали глаз своих, сидели на Великой площади, ходили по стогнам, нарочно приближались к вратам, где стояла воинская
стража, и на вопрос ее: «Кто они?» — еще с тайным удовольствием ответствовали: «Вольные люди новогородские!» Везде было движение, огни не угасали в
домах: только в жилище Борецких все казалось мертвым.
Ввечеру многочисленные
стражи явились на стогнах и повелели гражданам удалиться, но любопытные украдкою выходили из
домов и видели, в глубокую полночь, Иоанна и Холмского, в тишине идущих к Софийскому храму; два воина освещали их путь факелом, остановились в ограде, и великий князь наклонился на могилу юного Мирослава; казалось, что он изъявлял горесть и с жаром упрекал Холмского смертию сего храброго витязя…
Неточные совпадения
Все сие было отринуто, продажа
дому уничтожена, меня осудили за ложной мой поступок лишить чинов, — и требуют теперь, — говорил повествователь, — хозяина здешнего в суд, дабы посадить под
стражу до окончания дела.
Траубенберг бежал и был убит у ворот своего
дома, Дурнов изранен, Тамбовцев повешен, члены канцелярии посажены под
стражу; а на место их учреждено новое начальство.
И, на волнах витязя лелея. // Рек Донец: «Велик ты, Игорь-князь! // Русским землям ты принес веселье, // Из неволи к
дому возвратясь». — // «О река! — ответил князь, — немало // И тебе величья! В час ночной // Ты на волнах Игоря качала, // Берег свой серебряный устлала // Для него зеленою травой. // И, когда дремал он под листвою, // Где царила сумрачная мгла, //
Страж ему был гоголь над водою. // Чайка князя в небе стерегла.
Рославлев и Рено вышли из кафе и пустились по Ганд-Газу, узкой улице, ведущей в предместье, или, лучше сказать, в ту часть города, которая находится между укрепленным валом и внутреннею стеною Данцига. Они остановились у высокого
дома с небольшими окнами. Рено застучал тяжелой скобою; через полминуты дверь заскрипела на своих толстых петлях, и они вошли в темные сени, где тюремный
страж, в полувоинственном наряде, отвесив жандарму низкой поклон, повел их вверх по крутой лестнице.
В тот же день обнародовано было объявление, чтоб никто, под опасением жестокого наказания, не смел оскорблять знатных иностранцев, хотящих остаться неизвестными; в тот же день поставлена была
стража на мосту, ведущем к тому
дому, где жил царь, потому что он жаловался на толпы, стекавшиеся смотреть на него.