Неточные совпадения
Вот и облако расступилось, вот и Америка, а сестры нет, и
той Америки нет, о которой думалось так много над тихою Лозовою речкой и на море, пока корабль плыл, колыхаясь на волнах, и
океан пел свою смутную песню, и облака неслись по ветру в высоком небе
то из Америки в Европу,
то из Европы в Америку…
А на душе пробегали такие же смутные мысли о
том, что было там, на далекой родине, и что будет впереди, за
океаном, где придется искать нового счастья…
В
той самой деревне, которая померещилась им еще в Лозищах, из-за которой Лозищи показались им бедны и скучны, из-за которой они проехали моря и земли, которая виднелась им из-за дали
океана, в туманных мечтах, как земля обетованная, как вторая родина, которая должна быть такая же дорогая, как и старая родина.
С этими мыслями лозищанин засыпал, стараясь не слышать, что кругом стоит шум, глухой, непрерывный, глубокий. Как ветер по лесу, пронесся опять под окнами ночной поезд, и окна тихо прозвенели и смолкли, — а Лозинскому казалось, что это опять гудит
океан за бортом парохода… И когда он прижимался к подушке,
то опять что-то стучало, ворочалось, громыхало под ухом… Это потому, что над землей и в земле стучали без отдыха машины, вертелись чугунные колеса, бежали канаты…
И только Дыма да Лозинские читали, что могли о Матвее, думая о
том, как им теперь разыскать беднягу, опять потонувшего без следа в людском
океане…
Неточные совпадения
Весла он не взял, и в
тот момент, когда, пошатнувшись, упустил схватиться за очередную сваю, сильный удар ветра швырнул нос лодки от мостков в сторону
океана.
Он сжился с ним, роясь в библиотеке, выискивая и жадно читая
те книги, за золотой дверью которых открывалось синее сияние
океана.
Там, где они плыли, слева волнистым сгущением
тьмы проступал берег. Над красным стеклом окон носились искры дымовых труб; это была Каперна. Грэй слышал перебранку и лай. Огни деревни напоминали печную дверцу, прогоревшую дырочками, сквозь которые виден пылающий уголь. Направо был
океан явственный, как присутствие спящего человека. Миновав Каперну, Грэй повернул к берегу. Здесь тихо прибивало водой; засветив фонарь, он увидел ямы обрыва и его верхние, нависшие выступы; это место ему понравилось.
Верхние листья блестели на поверхности
океана;
тот, кто ничего не знал, как знала Ассоль, видел лишь трепет и блеск.
«Где это, — подумал Раскольников, идя далее, — где это я читал, как один приговоренный к смерти, за час до смерти, говорит или думает, что если бы пришлось ему жить где-нибудь на высоте, на скале, и на такой узенькой площадке, чтобы только две ноги можно было поставить, — а кругом будут пропасти,
океан, вечный мрак, вечное уединение и вечная буря, — и оставаться так, стоя на аршине пространства, всю жизнь, тысячу лет, вечность, —
то лучше так жить, чем сейчас умирать!