Неточные совпадения
Родители куда-то уехали,
братья, должно быть,
спали, нянька ушла на кухню, и я остался с одним только лакеем, носившим неблагозвучное прозвище Гандыло.
Жизнь нашего двора шла тихо, раз заведенным порядком. Мой старший
брат был на два с половиной года старше меня, с младшим мы были погодки. От этого у нас с младшим
братом установилась, естественно, большая близость. Вставали мы очень рано, когда оба дома еще крепко
спали. Только в конюшне конюхи чистили лошадей и выводили их к колодцу. Иногда нам давали вести их в поводу, и это доверие очень подымало нас в собственном мнении.
В этот промежуток дня наш двор замирал. Конюхи от нечего делать ложились
спать, а мы с
братом слонялись по двору и саду, смотрели с заборов в переулок или на длинную перспективу шоссе, узнавали и делились новостями… А солнце, подымаясь все выше, раскаляло камни мощеного двора и заливало всю нашу усадьбу совершенно обломовским томлением и скукой…
Поэтому мы все больше и больше
попадали во власть «того света», который казался нам наполненным враждебной и чуткой силой… Однажды старший
брат страшно закричал ночью и рассказал, что к нему из соседней темной комнаты вышел чорт и, подойдя к его кровати, очень изящно и насмешливо поклонился.
Мое настроение
падало. Я чувствовал, что мать меня сейчас хватится и пошлет разыскивать, так как
братья и сестры, наверное, уже
спят. Нужно бы еще повторить молитву, но… усталость быстро разливалась по всему телу, ноги начали ныть от ходьбы, а главное — я чувствовал, что уже сомневаюсь. Значит, ничего не выйдет.
Наутро польское войско кинулось на засеки, гайдамаки отчаянно защищались, но, наконец, погибли все до одного, последними
пали от рук своих же
братьев ватажки «Чуприна та Чортовус»; один из них был изображен на виньетке.
На нем уже стоят лебеди, которых скоро уберут на зиму, потом мы с
братом привязываем коньки и, с опасностью провалиться или
попасть в карцер, пробуем кататься.
Эта ночь у нас прошла тревожно: старший
брат, проснувшись, увидел, что к нему тянутся черные бархатные руки, и закричал… Я тоже
спал плохо и просыпался в поту от бессвязных сновидений…
На следующий вечер старший
брат, проходя через темную гостиную, вдруг закричал и со всех ног кинулся в кабинет отца. В гостиной он увидел высокую белую фигуру, как та «душа», о которой рассказывал капитан. Отец велел нам идти за ним… Мы подошли к порогу и заглянули в гостиную. Слабый отблеск света
падал на пол и терялся в темноте. У левой стены стояло что-то высокое, белое, действительно похожее на фигуру.
Листок с столбцом бойких строчек, набросанных рукою
брата,
упал сюда, как камень в застоявшуюся воду…
Младший
брат и Саня уже
спали на сеновале.
Год этот тянулся для меня вяло и скучно, и я хорошо понимал
брата, который, раз выскочив из этой колеи, не мог и не стремился опять
попасть в нее. Передо мной конец близко. Я, конечно, должен кончить во что бы то ни стало…
Я не в Житомире, а в Ровно; рядом со мной другая комната, где
спят братья, дальше гостиная, потом спальня отца и матери…
Неточные совпадения
— // Вдруг вставил слово грубое // Еремин,
брат купеческий, // Скупавший у крестьян // Что ни
попало, лапти ли, // Теленка ли, бруснику ли, // А главное — мастак // Подстерегать оказии, // Когда сбирались подати // И собственность вахлацкая // Пускалась с молотка.
Как с игры да с беганья щеки // разгораются, // Так с хорошей песенки духом // поднимаются // Бедные, забитые…» Прочитав // торжественно //
Брату песню новую (
брат сказал: // «Божественно!»), // Гриша
спать попробовал.
— Ты думаешь как? — ободряли третьи, — ты думаешь, начальство-то
спит? Нет,
брат, оно одним глазком дремлет, а другим поди уж где видит!
Брат лег и ―
спал или не
спал ― но, как больной, ворочался, кашлял и, когда не мог откашляться, что-то ворчал. Иногда, когда он тяжело вздыхал, он говорил: «Ах, Боже мой» Иногда, когда мокрота душила его, он с досадой выговаривал: «А! чорт!» Левин долго не
спал, слушая его. Мысли Левина были самые разнообразные, но конец всех мыслей был один: смерть.
― Ты вот и не знаешь этого названия. Это наш клубный термин. Знаешь, как яйца катают, так когда много катают, то сделается шлюпик. Так и наш
брат: ездишь-ездишь в клуб и сделаешься шлюпиком. Да, вот ты смеешься, а наш
брат уже смотрит, когда сам в шлюпики
попадет. Ты знаешь князя Чеченского? — спросил князь, и Левин видел по лицу, что он собирается рассказать что-то смешное.