— Хотя я и гражданский человек, но… одобряю! — заметил, с благосклонным жестом, его превосходительство. — Военная служба для молодого человека не мешает… это формирует, регулирует… Это хорошо, одним словом!.. Постарайтесь и на новом своем поприще стойко исполнять то, к чему взывают
долг и честь и ваша совесть. Я надеюсь, что вы вполне оправдаете ту лестную рекомендацию, которую сделал мне о вас многоуважаемый Иосиф Игнатьевич.
Неточные совпадения
После давешней крутой сцены он чувствовал какую-то усталость, какой-то упадок в груди; весь он как-то был утомлен, разбит, словно бы после длинного перехода или после непомерно
долгой верховой езды, но только это была усталость
и разбитость не совсем физическая, а более моральная, душевная, — ощущения, которые, впрочем,
почти всегда сопровождают
и сильную усталость физическую.
В это время высланцы из Польши вообще были еще в диковинку по «нашим захолустьям»,
и всяк
почти вменял себе как бы в священный
долг сочувствовать «политическому страдальцу» (мода на это была такая).
Когда же, наконец, был порешен вопрос о поцелуе
и салопе, нестройный говор затих
и наступила минута мимолетного, но
почти общего молчания, что иногда случается после
долгих и горячих словопрений.
Полояров распоряжался кассой
и вообще был главным администратором коммуны. Раз в месяц он обязан был в общем собрании представлять членам-общежителям отчет во всех приходах
и по всем расходам, употребленным на общие нужды. Потому у Ардальона чаще
и больше, чем у других, водились деньги. В крайнем же случае он всегда обращался либо к Сусанне, либо к князю Сапово-Неплохово с просьбой дать в
долг на имя коммуны,
и конечно, никогда
почти не получал отказа: делал
долг ведь не Ардальон, а коммуна!
Против более чем двухтысячной толпы, расточительно-щедрой в своем деспотически-злобном опьянении на всяческую хулу, оскорбление
и насилие, стоял один человек, не защищенный ничем, кроме своего личного убеждения, кроме непоколебимого, глубокого сознания
долга, права
и чести.
«Сим имею
честь, по
долгу верноподданнической присяги
и по внушению гражданского моего чувства, почтительнейше известить, что вольнопроживающий в городе Санкт-Петербурге нигилист Моисей Исааков Фрумкин распространяет пропаганду зловредных идей, вредящих началам доброй нравственности
и Святой Религии, подрывающих авторитет Высшей Власти
и Закона, стремящихся к ниспровержению существующего порядка
и наносящих ущерб целости Государства. А посему…»
«Сим имею
честь, по
долгу верноподданнической присяги
и по внушению гражданского моего чувства, почтительнейше известить, что вольнопроживающий в городе Санкт-Петербурге (следует адрес) нигилист Ардальон Михайлов Полояров имеет весьма зловредное влияние на некоторых лиц, проживающих в одной с ним квартире.
Но он груб, неразвит и бестолков, и за недосугом не успевает проникнуться сознанием воинского
долга и чести и потому бывает не чужд ошибок, делающих его часто таким же врагом порядка, как те, кого он сторожит и ловит.
Вследствие неблаговоспитанности окружающей среды эти проступки могут принять там довольно грубые формы, тем более, что в сельском населении России вообще мало развиты чувства
долга и чести и уважения к чужой собственности.
Как человек честный и справедливый, он понимал важность обязанностей, святость
долга и почел бы за стыд хитрить с самим собой, с своею слабостью, с своим проступком.
Если вы даете ее нам как пьесу без особенных претензий, просто мелодраматический случай, вроде жестоких произведений Сю, — то мы ничего не говорим и останемся даже довольны: все-таки это лучше, нежели, например умильные представления г. Н. Львова и графа Соллогуба, поражающие вас полным искажением понятий о
долге и чести.
Неточные совпадения
Так, схоронив покойника, // Родные
и знакомые // О нем лишь говорят, // Покамест не управятся // С хозяйским угощением //
И не начнут зевать, — // Так
и галденье
долгое // За чарочкой, под ивою, // Все,
почитай, сложилося // В поминки по подрезанным // Помещичьим «крепям».
Деньги за две трети леса были уже прожиты,
и, за вычетом десяти процентов, он забрал у купца
почти все вперед за последнюю треть. Купец больше не давал денег, тем более что в эту зиму Дарья Александровна, в первый раз прямо заявив права на свое состояние, отказалась расписаться на контракте в получении денег за последнюю треть леса. Всё жалование уходило на домашние расходы
и на уплату мелких непереводившихся
долгов. Денег совсем не было.
Столько же доводов было тогда за этот шаг, сколько
и против,
и не было того решительного повода, который бы заставил его изменить своему правилу: воздерживаться в сомнении; но тетка Анны внушила ему через знакомого, что он уже компрометтировал девушку
и что
долг чести обязывает его сделать предложение.
— Мне кажется, — сказал он, — что, показав оба готовность драться
и заплатив этим
долг условиям
чести, вы бы могли, господа, объясниться
и кончить это дело полюбовно.
Искоса бросив еще один взгляд на все, что было в комнате, он почувствовал, что слово «добродетель»
и «редкие свойства души» можно с успехом заменить словами «экономия»
и «порядок»;
и потому, преобразивши таким образом речь, он сказал, что, наслышась об экономии его
и редком управлении имениями, он
почел за
долг познакомиться
и принести лично свое почтение.