Неточные совпадения
По девственным ветвям прыгает большая белка-белянка; при
корнях серо-пестрый гад ползает, а ниже, меж водомоин и узких ущелий, в трущобах да в берлогах, да в каменистых пещерах, вырытых либо водой, либо временем, залегает черный и красноватый медведь, порскает лисица, рыщет волк понурый да ходит человек бездомный, которого народ
знает под общим именем «куклима четырехсторонней губернии», а сам он себя при дознаньях показывает спокойно и просто «Иваном родства непомнящим».
Девушка любила быть с ним и говорить с ним, а молодое весеннее чувство меж тем обоим закрадывалось в душу, и как это сделалось — они сами того не
знали и не замечали; а оно шло все дальше и все глубже запускало в сердце свои живучие молодые
корни.
Наконец, он
знал, что власть и сила польского ржонда велика, что
корни ее на огромное пространство разветвляются под землей, а ползучие побеги незаметно, но цепко поднимаются очень высоко, что в этом ржонде существует верховный тайный трибунал, который судит безапелляционно и неуклонно приводит в исполнение свои приговоры над ослушниками и отступниками.
— Какие-нибудь особенные дела у них есть, — сказал Володеров. — Может статься,
Корней знает что-нибудь такое, от чего Марку Данилычу не расчет не уважить его.
Неточные совпадения
Стародум. Фенелона? Автора Телемака? Хорошо. Я не
знаю твоей книжки, однако читай ее, читай. Кто написал Телемака, тот пером своим нравов развращать не станет. Я боюсь для вас нынешних мудрецов. Мне случилось читать из них все то, что переведено по-русски. Они, правда, искореняют сильно предрассудки, да воротят с
корню добродетель. Сядем. (Оба сели.) Мое сердечное желание видеть тебя столько счастливу, сколько в свете быть возможно.
― Он копошится и приговаривает по-французски скоро-скоро и,
знаешь, грассирует: «Il faut le battre le fer, le broyer, le pétrir…» [«Надо ковать железо, толочь его, мять…»] И я от страха захотела проснуться, проснулась… но я проснулась во сне. И стала спрашивать себя, что это значит. И
Корней мне говорит: «родами, родами умрете, родами, матушка»… И я проснулась…
Корней, камердинер, сойдя в швейцарскую, спрашивал, кто и как пропустил ее, и,
узнав, что Капитоныч принял и проводил ее, выговаривал старику.
— Дарья Александровна, — сказал он, краснея до
корней волос, — я удивляюсь даже, что вы, с вашею добротой, не чувствуете этого. Как вам просто не жалко меня, когда вы
знаете…
— Для меня лично
корень вопроса этого, смысл его лежит в противоречии интернационализма и национализма. Вы
знаете, что немецкая социал-демократия своим вотумом о кредитах на войну скомпрометировала интернациональный социализм, что Вандервельде усилил эту компрометацию и что еще раньше поведение таких социалистов, как Вивиани, Мильеран, Бриан э цетера, тоже обнаружили, как бессильна и как, в то же время, печально гибка этика социалистов. Не выяснено: эта гибкость — свойство людей или учения?