— Гм… так вот в чем дело! — ухмыльнулся Свитка, руки в карманы, пройдясь по комнате и остановясь, наконец, перед своим гостем. — Другими словами, в переводе на бесцеремонный язык, ваша мысль формулируется таким образом. Я не могу довериться тебе, любезный друг, потому что ты, быть может, не более, как ловкий полицейский шпион и
можешь головой выдать меня правительству. Так что ли, господин Хвалынцев?
Неточные совпадения
— Нет, Петр Петрович, этого быть не
может, — самым уверенным тоном стал успокаивать его Устинов. — Я
головой готов ручаться, что не
может!.. Просто так подурила себе немножко, а это нет, это вы только напрасно себя беспокоите… Тут что-нибудь иное…
На лист глядели с любопытством, но в каждой почти
голове царило недоуменье и сомнение. Манифест давал уже так много, что невольно рождался в душе вопрос: да уж точно ли правда все это? — хотя, быть
может, каждый не прочь бы был воспользоваться его широкими посулами. Перспектива казалась заманчивою.
— Держи! держи! — раздались за ними крики. Но Свитка успел уже вскочить в тележку, Шишкин вслед за ним — и сразу захватил вожжи. Ударив ими, что было
мочи, по лошадке, он отчаянно загикал, продолжая непрерывно хлестать ее — и озадаченная лошадь, дергая
головою, быстро сорвалась с места и пошла вскачь — вон из деревни.
— Как знать-с,
может, что и новое в
голову придет, — возразил Ардальон, — мысль требует обмена. Теперича я вот как полагаю: времена-с, батюшка мой, такие, что все честные деятели должны сплотиться воедино, — тогда мы точно будем настоящею силою. Каждый на это дело обязан положить свою лепту… Тут рядом идут принципы экономические, социальный и политические — знакомы вы с социалистами?
Он сам чувствовал, что в настоящем своем положении решительно не
может относиться холодно и спокойно к тем задачам и вопросам, которые подымались в его
голове: он не
мог теперь обсудить вполне хладнокровно, как нечто постороннее, шансы того и другого — жандармов и Свитки.
— А что же
может сказать она, если дело потребует этого? — в свою очередь спросил он. — Неужели же вскружить
голову юноше — такой трудный и великий подвиг, такая страшная жертва, на которую она не
могла бы решиться? И, наконец, чего же стоит ей эта полезная шалость, и к чему она ее обязывает?.. Ведь только вскружить, — не более!
— С фактическою точностью я не
могу ответить вам на это: я не знаю, — сказала она; — но вообще, типография слишком открытое место; туда
может прийти всякий, хоть под предлогом заказов; наконец, наборщики, рабочие — ведь за каждого из них нельзя поручиться; и между ними легко
могут быть подкупленные, шпионы… Вот почему, полагаю, вам неудобно было оставаться там. А здесь, у меня вы безопаснее, чем где-либо. Никому ничего и в
голову не придет, и у меня уж никак вас не отыщут!
Потому что законный брак противоречит всем моим принципам, и наконец, в моей жизни — почем вы знаете? — в моей жизни, быть
может, есть или
могут быть такого рода предприятия, когда человеку впору только за одну свою
голову ответ держать.
Она бросилась в Петербург сгоряча, очертя
голову, не зная, как там все это будет, и как-то еще все обойдется и устроится — бросилась на авось, с одной темной надеждой, что, вероятно, как-нибудь да обойдется, что Полояров ее выручит, что отец,
может быть, и не узнает, что какими бы то ни было судьбами надо будет скрыть, обмануть его, отвести все подозрения, а кáк именно — этого-то она и не знала, но только думала, что там Полояров, конечно, что-нибудь придумает и устроит.
Карась, внезапно свалившийся с неба, не
мог бы произвести более сильного, более неожиданного впечатления, чем это не длинное послание. «Как замужем?!. А как же мы-то теперь?» — мелькнуло прежде всего в
голове каждого.
Сколько из них, бывало, в ожидании воды, присядут к колесу бочки и тотчас же засыпают глубоким сном; сколько, бывало, валились с ног на мостовую в совершенно бесчувственном состоянии; один стал было коленами на подножку, склонил
голову на дроги, да так и остался недвижим: никакими усилиями не
могли его растолкать — он онемел совершенно.
— А разве нет, спрошу я вас в свою очередь? Разве то, что проповедует Полояров, не слушается и не принимается тысячами
голов? Я согласен, что очень обидно за то общество, где голоса Полояровых
могут иметь такое значение, но разве вы сами не видали множества примеров?
— Экая здоровая старуха, эта ваша бабушка! — заметил Марк, — я когда-нибудь к ней на пирог приду! Жаль, что старой дури набито в ней много!.. Ну я пойду, а вы присматривайте за Козловым, — если не сами, так посадите кого-нибудь. Вон третьего дня ему
мочили голову и велели на ночь сырой капустой обложить. Я заснул нечаянно, а он, в забытьи, всю капусту с головы потаскал да съел… Прощайте! я не спал и не ел сам. Авдотья меня тут какой-то бурдой из кофе потчевала…
Неточные совпадения
Стародум. Оттого, мой друг, что при нынешних супружествах редко с сердцем советуют. Дело в том, знатен ли, богат ли жених? Хороша ли, богата ли невеста? О благонравии вопросу нет. Никому и в
голову не входит, что в глазах мыслящих людей честный человек без большого чина — презнатная особа; что добродетель все заменяет, а добродетели ничто заменить не
может. Признаюсь тебе, что сердце мое тогда только будет спокойно, когда увижу тебя за мужем, достойным твоего сердца, когда взаимная любовь ваша…
По примеру всех благопопечительных благоустроителей, он видел только одно: что мысль, так долго зревшая в его заскорузлой
голове, наконец осуществилась, что он подлинно обладает прямою линией и
может маршировать по ней сколько угодно.
Он не без основания утверждал, что
голова могла быть опорожнена не иначе как с согласия самого же градоначальника и что в деле этом принимал участие человек, несомненно принадлежащий к ремесленному цеху, так как на столе, в числе вещественных доказательств, оказались: долото, буравчик и английская пилка.
и 3) возможно ли предположить, чтобы градоначальническая
голова, однажды упраздненная,
могла впоследствии нарасти вновь с помощью какого-либо неизвестного процесса?
Какой из этих двух вариантов заслуживает большего доверия — решить трудно; но справедливость требует сказать, что атрофирование столь важного органа, как
голова, едва ли
могло совершиться в такое короткое время.