Неточные совпадения
Теперь Ромашов один. Плавно и упруго, едва касаясь ногами земли, приближается он к заветной черте. Голова его дерзко закинута назад и гордым вызовом обращена влево. Во всем теле у него такое ощущение легкости и свободы, точно он получил неожиданную
способность летать. И, сознавая себя предметом общего восхищения, прекрасным центром всего мира, он
говорит сам себе в каком-то радужном, восторженном сне...
Как только я решил это, в ту же секунду исчезло мое счастливое, беспечное расположение духа, какой-то туман покрыл все, что было передо мной, — даже ее глаза и улыбку, мне стало чего-то стыдно, я покраснел и потерял
способность говорить.
Говорил очень подробно, убедительно, обнаруживая необыкновенную
способность говорить долго и серьезным тоном о том, что давно уже всем известно.
— В Кубань… того… — проговорил он, чувствуя, что его язык теряет
способность говорить… — В Кубань… К дядьке Петру… Знаешь? Что письма писал…
Она не отвечала и, казалось, от горя потеряла
способность говорить. В пальто и не выпуская из рук трости, Цветков сел рядом с ней и заговорил тихим, нежным полушёпотом, который совсем не шел к его солидной, тяжелой фигуре:
Неточные совпадения
Напоминанием об опасном хождении, —
говорит он, — жители города Глупова нимало потревожены не были, ибо и до того, по самой своей природе, великую к таковому хождению
способность имели и повсеминутно в оном упражнялись.
Анна
говорила, что приходило ей на язык, и сама удивлялась, слушая себя, своей
способности лжи. Как просты, естественны были ее слова и как похоже было, что ей просто хочется спать! Она чувствовала себя одетою в непроницаемую броню лжи. Она чувствовала, что какая-то невидимая сила помогала ей и поддерживала ее.
— Ведь вот, —
говорил Катавасов, по привычке, приобретенной на кафедре, растягивая свои слова, — какой был способный малый наш приятель Константин Дмитрич. Я
говорю про отсутствующих, потому что его уж нет. И науку любил тогда, по выходе из университета, и интересы имел человеческие; теперь же одна половина его
способностей направлена на то, чтоб обманывать себя, и другая — чтоб оправдывать этот обман.
Слово талант, под которым они разумели прирожденную, почти физическую
способность, независимую от ума и сердца, и которым они хотели назвать всё, что переживаемо было художником, особенно часто встречалось в их разговоре, так как оно им было необходимо, для того чтобы называть то, о чем они не имели никакого понятия, но хотели
говорить.
«
Способности и дарования? это все вздор, —
говаривал он, — я смотрю только на поведенье.