Ясно, что все это происходит именно оттого, что
количество знаний, распространенных в массах, еще слишком ничтожно, чтобы сообщить им правильное понятие о сравнительном достоинстве предметов и о различных отношениях между ними.
В наше время накопляется огромное
количество знаний, достойных изучения. Скоро наши способности будут слишком слабы, а жизнь слишком коротка, чтобы усвоить хотя бы одну только наиболее полезную часть этих знаний. К нашим услугам полное изобилие богатств, но, восприняв их, мы должны снова отбрасывать многое как бесполезный хлам. Было бы лучше никогда не обременять себя им.
Неточные совпадения
— В докладе моем «О соблазнах мнимого
знания» я указал, что фантастические, невообразимые числа математиков — ирреальны, не способны дать физически ясного представления о вселенной, о нашей, земной, природе, и о жизни плоти человечий, что математика есть метафизика двадцатого столетия и эта наука влечется к схоластике средневековья, когда диавол чувствовался физически и считали
количество чертей на конце иглы.
Интересна была она своим
знанием веселой жизни людей «большого света», офицеров гвардии, крупных бюрократов, банкиров. Она обладала неиссякаемым
количеством фактов, анекдотов, сплетен и рассказывала все это с насмешливостью бывшей прислуги богатых господ, — прислуги, которая сама разбогатела и вспоминает о дураках.
Понятно, что и в расходах на их жизнь много сбережений. Они покупают все большими
количествами, расплачиваются наличными деньгами, поэтому вещи достаются им дешевле, чем при покупке в долг и по мелочи; вещи выбираются внимательно, с
знанием толку в них, со справками, поэтому все покупается не только дешевле, но и лучше, нежели вообще приходится покупать бедным людям.
Разумеется, высказаны были мнения, что равенство образования всех сословий в государстве есть утопия; что для высших
знаний (как, например,
знание законов, истории и т. п.) есть «некоторое
количество людей, занимающих в организации государства известное место и значение» («Земледельческая газета», №№ 15, 44, 45).
Предметов наук бесчисленное
количество, и без
знания того, в чем состоит назначение и благо всех людей, нет возможности выбора в этом бесконечном
количестве предметов, и потому без этого
знания все остальные
знания становятся, как они и сделались у нас, праздной и вредной забавой.