Неточные совпадения
Год прошел, а
мать все-таки ничего не знала об
ужасной тайне. Ждет барон день, два… Фиоравенти не является за своей жертвой. Авось-либо не будет!.. Тянутся недели… нет его. О, если бы умер!..
Умно приготовлено, хорошо сказано, но какие утешения победят чувство
матери, у которой отнимают сына? Все муки ее сосредоточились в этом чувстве; ни о чем другом не помышляла она, ни о чем не хотела знать. Чтобы сохранить при себе свое дитя, она готова была отдать за него свой сан, свои богатства, идти хоть в услужение. Но неисполнение клятвы должно принести
ужасное несчастие мужу ее, и она решается на жертву.
— Я ничего не могу представить ужаснее положения ребенка, которого прямо из приюта, полного страха божия, отдают
ужасным матерям вроде княгини Варвары Никаноровны, у которой ни бога, ни религии и никаких правил… Я не знаю, как правительство на все это смотрит, а по-моему, я бы не отпустила дочь жить с княгинею Протозановою.
Неточные совпадения
Дуня увидела наконец, что трудно лгать и выдумывать, и пришла к окончательному заключению, что лучше уж совершенно молчать об известных пунктах; но все более и более становилось ясно до очевидности, что бедная
мать подозревает что-то
ужасное.
Последнее обстоятельство было уж слишком необъяснимо и сильно беспокоило Дуню; ей приходила мысль, что
мать, пожалуй, предчувствует что-нибудь
ужасное в судьбе сына и боится расспрашивать, чтобы не узнать чего-нибудь еще
ужаснее.
— Ах, Дмитрий Прокофьич, как тяжело быть
матерью! Но вот и эта лестница… Какая
ужасная лестница!
Да, он был рад, он был очень рад, что никого не было, что они были наедине с
матерью. Как бы за все это
ужасное время разом размягчилось его сердце. Он упал перед нею, он ноги ей целовал, и оба, обнявшись, плакали. И она не удивлялась и не расспрашивала на этот раз. Она уже давно понимала, что с сыном что-то
ужасное происходит, а теперь приспела какая-то страшная для него минута.
— Евгений, — продолжал Василий Иванович и опустился на колени перед Базаровым, хотя тот не раскрывал глаз и не мог его видеть. — Евгений, тебе теперь лучше; ты, бог даст, выздоровеешь; но воспользуйся этим временем, утешь нас с
матерью, исполни долг христианина! Каково-то мне это тебе говорить, это ужасно; но еще
ужаснее… ведь навек, Евгений… ты подумай, каково-то…