Неточные совпадения
Судорожно затрепетал княжич. По лицу
его, которое
сделалось подобно белому плату, пробежала какая-то дума; она вспыхнула во взорах
его. О, это была дума раздольная!.. Свобода… венец… народ… милости… может быть, и казнь…
чего не было в ней? Узник, дитя, только
что игравший цветными камушками, стал великим князем всея Руси!
И, верный своему обету, с мыслью быть полезным матери, науке и человечеству, мечтатель покинул этот рай. Мать благословила
его на далекое путешествие в край неизвестный. Она боялась за
него, но видела,
что Московия
сделалась для
него обетованною землею, и могла ли отказать
его желаниям?
Нашему господину и великому князю потребно, чтобы врач, ради всякого недоброго случая, от
чего господи оборони Ивана Васильевича на всяк час живота
его — слова из речи не выкинешь, от слова не
сделается, — потребно, говорю я, чтобы врач находился неподалеку от
его хоромин.
Надо сказать,
что Мамон был особенно нелюбим народом за то,
что, во время нашествия ордынского хана Махмета на русскую землю, склонял великого князя на робкие меры и во всякое время шептал
ему обо всем,
что делалось в семейной жизни и на миру.
Как счастлив Антонио своими мечтами! Чудное дитя судьбы,
он в совершенном неведении о том,
что для
него делается и как о
нем хлопочут!
Он не знает ни о знатности и богатстве своего отца, ни о том,
что этот изверг отказывается от
него. Счастливое неведение! пускай в
нем и остается. Это житель рая, пока
он не вкусил запрещенного плода. Наша обязанность оставить
его в этом очаровании.
Посмотри,
что делается в Испании: там учреждена какая-то инквизиция, которая по одному доносу купленного шпиона валит жертвы на костер и сожигает
их крупным и мелким огнем.
Одним словом, я
сделался всем,
чем хотел Иоанн, чтобы я для
него был.
Когда ж несчастным объявили,
что будут свидетельствовать состояние
их здоровья, многих, от мысли быть очарованными немецким кудесником, бросило в лихорадку; с иными, послабее, едва не
сделалась другая болезнь.
В заточении Анастасии волоковое окно, заменявшее фряжское, было также ее усладою.
Оно сделалось роковым с той поры, как она увидела через
него молодого, пригожего иноземца. Невольно влеклась она к этому окну, невольно, несмотря на строгие запрещения, глядела через
его скромное, одинокое стеклышко или осмеливалась даже отодвинуть
его, так, однако ж, чтобы ее не было видно. Стеклышко было всегда чисто; а когда сердитый мороз пушил
его своим дыханием,
чего не делала она, чтобы согнать с
него снежную оболочку!
Стук, беготня в доме, крик, шаги вверху, у светлицы Анастасьиной, все это отдается в ушах и сердце Эренштейна, трепещущем от неизвестности,
что делается в семье боярина. Дорого заплатил бы
он, чтобы там быть. Но вверху все замолкло, шум оборачивается в
его сторону, приближается к
нему. Стучатся в сенях.
Он высекает огня.
И
что же с
ним сделалось, когда переводчик показал
ему на статного, пригожего немца, в бархатной епанечке, обложенной золотом, ловко управлявшего рьяным конем!
Тут начались рассказы тверских воинов о разных немых, которые такими
сделались, потому
что их обошел лесовик.
Все кругом Антона и Анастасии ковало на
них ковы, а
они, простодушные, невинные, ничего не подозревали, ничего не ведали,
что около
них делается, не видели, не слышали демонских угроз, будто два ангела, посланные на землю исполнить божье назначение, стояли
они на грани земли и неба, обнявшись крыльями и с тоскою помышляя только о том, как бы подняться к своей небесной родине и скрыться в ней от чуждых
им существ.
И дьяк, покорный ученик Схариа, исполнял со всею точностью и усердием наказ своего наставника и второго отца, как
он называл
его; еврею известно было все,
что делалось в доме Образца, на половинах боярской и басурманской.
По таким отношениям
сделался он благосклоннее к дому Образца, которого прежде не жаловал, потому
что не мог поколебать
его твердого религиозного основания.
—
Что с
ним сделалось? — спросил лекарь, целуя малютку. — Да ты сам в крови?
Нередко, даже без отчетливой причины,
делалось ему грустно, очень грустно; тогда
он молился — о
чем, знает только господь; молитвы
его были без слов:
они выражались одними горячими слезами.
Что сделалось с ней?.. Милый друг души, радость ее, свет очей, Антон — суженый ее! Не ошибся ли слух? В беспамятстве не проговорила ли сама это имя?.. Она силится скрыть восторг свой и не сможет:
он проникает в судорожном трепете, в движениях, даже в слезах ее.
Дворецкий умел так угодить
ему,
что сделался для
него необходимым собеседником.
Всем уж известно
сделалось,
что Образец до своей смерти благословил дочь на брак с Антоном-лекарем. Это неожиданное обстоятельство повергло в необыкновенное уныние Мамона, и без того истерзанного телом и душой.
Он искал вновь случая мстить Образцу и в гробе, на детях
его.
Эта мысль до того овладела
им,
что единственным
его желанием
сделалось иметь русского духовника, который мог бы напутствовать
его в другой мир словом и властью Спасителя.
Вы знаете по истории,
что казнь врача привела в ужас всех иностранцев, живших тогда в Москве,
что Аристотель бежал было в свою землю,
что «князь великий пойма
его и, ограбив, посади на Онтонове дворе за Лазарем святым»,
что художник исполнил обет свой — докончил храм Успения пресвятой богородицы. Но
что после
сделалось с
ним, с сыном
его, куда след
их девался — нигде не отыщете. Напрасно сердце ваше спрашивает, где лежит прах
их… Бог весть!
Неточные совпадения
Городничий. И не рад,
что напоил. Ну
что, если хоть одна половина из того,
что он говорил, правда? (Задумывается.)Да как же и не быть правде? Подгулявши, человек все несет наружу:
что на сердце, то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет и во дворец ездит… Так вот, право,
чем больше думаешь… черт
его знает, не знаешь,
что и
делается в голове; просто как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.
Я раз слушал
его: ну, покамест говорил об ассириянах и вавилонянах — еще ничего, а как добрался до Александра Македонского, то я не могу вам сказать,
что с
ним сделалось.
Подумавши, оставили // Меня бурмистром: правлю я // Делами и теперь. // А перед старым барином // Бурмистром Климку на́звали, // Пускай
его! По барину // Бурмистр! перед Последышем // Последний человек! // У Клима совесть глиняна, // А бородища Минина, // Посмотришь, так подумаешь, //
Что не найти крестьянина // Степенней и трезвей. // Наследники построили // Кафтан
ему: одел
его — // И
сделался Клим Яковлич // Из Климки бесшабашного // Бурмистр первейший сорт.
Уподобив себя вечным должникам, находящимся во власти вечных кредиторов,
они рассудили,
что на свете бывают всякие кредиторы: и разумные и неразумные. Разумный кредитор помогает должнику выйти из стесненных обстоятельств и в вознаграждение за свою разумность получает свой долг. Неразумный кредитор сажает должника в острог или непрерывно сечет
его и в вознаграждение не получает ничего. Рассудив таким образом, глуповцы стали ждать, не
сделаются ли все кредиторы разумными? И ждут до сего дня.
Небо раскалилось и целым ливнем зноя обдавало все живущее; в воздухе замечалось словно дрожанье и пахло гарью; земля трескалась и
сделалась тверда, как камень, так
что ни сохой, ни даже заступом взять ее было невозможно; травы и всходы огородных овощей поблекли; рожь отцвела и выколосилась необыкновенно рано, но была так редка, и зерно было такое тощее,
что не чаяли собрать и семян; яровые совсем не взошли, и засеянные
ими поля стояли черные, словно смоль, удручая взоры обывателей безнадежной наготою; даже лебеды не родилось; скотина металась, мычала и ржала; не находя в поле пищи, она бежала в город и наполняла улицы.