Неточные совпадения
Ночь делалась темнее и темнее; и Ольга, ухватясь за своего друга, с ужасом
кидала взоры
на дальний монастырь, внимая гулу и воплям, разносимым по полю возрастающим
ветром; вдруг шум колес и топот лошадиный послышались по дороге; они постепенно приближались и вскоре подъехал к нашим странникам мужик в пустой телеге; он ехал рысью, правил стоя и пел какую-то нескладную песню.
Пройдя таким образом немного более двух верст, слышится что-то похожее
на шум падающих вод, хотя человек, не привыкший к степной жизни, воспитанный
на булеварах, не различил бы этот дальний ропот от говора листьев; — тогда,
кинув глаза в ту сторону, откуда
ветер принес сии новые звуки, можно заметить крутой и глубокий овраг; его берег обсажен наклонившимися березами, коих белые нагие корни, обмытые дождями весенними, висят над бездной длинными хвостами; глинистый скат оврага покрыт камнями и обвалившимися глыбами земли, увлекшими за собою различные кусты, которые беспечно принялись
на новой почве;
на дне оврага, если подойти к самому краю и наклониться придерживаясь за надёжные дерева, можно различить небольшой родник, но чрезвычайно быстро катящийся, покрывающийся по временам пеною, которая белее пуха лебяжьего останавливается клубами у берегов, держится несколько минут и вновь увлечена стремлением исчезает в камнях и рассыпается об них радужными брызгами.
Неточные совпадения
Не
ветры веют буйные, // Не мать-земля колышется — // Шумит, поет, ругается, // Качается, валяется, // Дерется и целуется // У праздника народ! // Крестьянам показалося, // Как вышли
на пригорочек, // Что все село шатается, // Что даже церковь старую // С высокой колокольнею // Шатнуло раз-другой! — // Тут трезвому, что голому, // Неловко… Наши странники // Прошлись еще по площади // И к вечеру
покинули // Бурливое село…
Можно определить и так: это такой
ветер, который большие военные суда, купеческие корабли, пароходы, джонки, лодки и все, что попадется
на море, иногда и самое море,
кидает на берег, а крыши, стены домов, деревья, людей и все, что попадется
на берегу, иногда и самый берег,
кидает в море.
Только у берегов Дании повеяло
на нас теплом, и мы ожили. Холера исчезла со всеми признаками, ревматизм мой унялся, и я стал выходить
на улицу — так я прозвал палубу. Но бури не
покидали нас: таков обычай
на Балтийском море осенью. Пройдет день-два — тихо, как будто
ветер собирается с силами, и грянет потом так, что бедное судно стонет, как живое существо.
Отсюда был виден остров и его темные громадные тополи, но зáмок сердито и презрительно закрывался от часовни густою зеленью, и только в те минуты, когда юго-западный
ветер вырывался из-за камышей и налетал
на остров, тополи гулко качались, и из-за них проблескивали окна, и зáмок, казалось,
кидал на часовню угрюмые взгляды.
Плещет волна, ходят туманные облака, летают за кораблем чайки, садятся
на мачты, потом как будто отрываются от них
ветром и, колыхаясь с боку
на бок, как клочки белой бумаги, отстают, отстают и исчезают назади, улетая обратно, к европейской земле, которую наши лозищане
покинули навеки.