Неточные совпадения
— А ты, высокопочтенный прусский барабанщик, если боишься замерзнуть, то все-таки постарайся говорить с
уважением о моем носе, — отвечал хриплым голосом жандарм. — Я остановился и стою потому, что хочу издали налюбоваться
великим дипломатом, нашим тонким политиком, паном Целестином, которого я видел сегодня на заре, как он сидел, глядя на копец королевы Боны.
Ну, заимку большую имел, землю работниками пахал, троих держал, опять к тому же своя пасека, медом торговали и скотом тоже, и по нашему месту, значит, был в
великом уважении.
Сколько она выпустит вот таких же, как я, грешный, немудрых практиков, не великой учености, однако с
великим уважением к науке, к бережному уходу за таким народным сокровищем, как лес, без которого и Волга совсем иссякнет, особливо в верховьях.
Он — длинный-предлинный. По-французски говорит преуморительно. Как есть курляндский барон. Танцевать с ним очень удобно. Напрасно Домбрович беспокоился. Этот Вальденштуббе всегда питал ко мне
великое уважение. Когда посадит на место, отвесит каждый раз низкий, пренизкий поклон. По части разговоров сей корнет больше мне все предлагает свои услуги в верховой езде.
Неточные совпадения
— Ей-богу, это — от
великого моего
уважения к вам…
Из таковых особенно сохранялась память о дожившем до ста пяти лет старце Иове, знаменитом подвижнике,
великом постнике и молчальнике, преставившемся уже давно, еще в десятых годах нынешнего столетия, и могилу которого с особым и чрезвычайным
уважением показывали всем впервые прибывающим богомольцам, таинственно упоминая при сем о некиих
великих надеждах.
Народ, собравшись на Примроз-Гиль, чтоб посадить дерево в память threecentenari, [трехсотлетия (англ.).] остался там, чтоб поговорить о скоропостижном отъезде Гарибальди. Полиция разогнала народ. Пятьдесят тысяч человек (по полицейскому рапорту) послушались тридцати полицейских и, из глубокого
уважения к законности, вполовину сгубили
великое право сходов под чистым небом и во всяком случае поддержали беззаконное вмешательство власти.
Канцелярия была без всякого сравнения хуже тюрьмы. Не матерьяльная работа была
велика, а удушающий, как в собачьем гроте, воздух этой затхлой среды и страшная, глупая потеря времени, вот что делало канцелярию невыносимой. Аленицын меня не теснил, он был даже вежливее, чем я ожидал, он учился в казанской гимназии и в силу этого имел
уважение к кандидату Московского университета.
Великим постом «Щербаки» переполнялись актерами, и все знаменитости того времени были его неизменными посетителями, относились к Спиридону Степановичу с
уважением, и он всех знал по имени-отчеству.