Неточные совпадения
«Владыко многомилостиво! — думаю, — это, верно, зверь, и сейчас он нас растерзает!» И уже Левонтия
не зову, потому что
вижу, что он точно сам из себя куда-то излетел и витает, а только молюсь: «
Ангеле Христов, соблюди нас в сей страшный час!» А трескот все ближе и ближе слышится, и вот-вот уже совсем подходит…
Тут я стал перебирать в уме его слова, что такое: «
ангел в душе живет, но запечатлен, а любовь освободит его», да вдруг думаю: «А что если он сам
ангел, и бог повелит ему в ином виде явиться мне: я умру, как Левонтий!» Взгадав это, я, сам
не помню, на каком-то пеньке переплыл через речечку и ударился бежать: шестьдесят верст без остановки ушел, все в страхе, думая,
не ангела ли я это
видел, и вдруг захожу в одно село и нахожу здесь изографа Севастьяна.
— Это
ангелы, — я их
видел, и зато я теперь
не преполовлю дня и умру сегодня.
— Понятно и то, — добавил слушатель, — что Лука по цепи перешел с веслом: каменщики известные мастера где угодно ходить и лазить, а весло тот же балансир; понятно, пожалуй, и то, что Марой мог
видеть около Луки светение, которое принял за
ангелов. От большой напряженности сильно перезябшему человеку мало ли что могло зарябить в глазах? Я нашел бы понятным даже и то, если бы, например, Марой, по своему предсказанию,
не преполовя дня умер…
Неточные совпадения
—
Видите,
видите! разве вы
не ангел!
Не правду я говорил, что вы любите меня? Да, любите, любите, любите! — кричал он, ликуя, — только
не так, как я вас… нет!
И
не утешайся, и
не надо тебе утешаться,
не утешайся и плачь, только каждый раз, когда плачешь, вспоминай неуклонно, что сыночек твой — есть единый от
ангелов Божиих — оттуда на тебя смотрит и
видит тебя, и на твои слезы радуется, и на них Господу Богу указывает.
— Бедная, бедная моя участь, — сказал он, горько вздохнув. — За вас отдал бы я жизнь,
видеть вас издали, коснуться руки вашей было для меня упоением. И когда открывается для меня возможность прижать вас к волнуемому сердцу и сказать:
ангел, умрем! бедный, я должен остерегаться от блаженства, я должен отдалять его всеми силами… Я
не смею пасть к вашим ногам, благодарить небо за непонятную незаслуженную награду. О, как должен я ненавидеть того, но чувствую, теперь в сердце моем нет места ненависти.
— И вот что я хотела вам еще сказать, Федор Иваныч, — продолжала Марья Дмитриевна, слегка подвигаясь к нему, — если б вы
видели, как она скромно себя держит, как почтительна! Право, это даже трогательно. А если б вы слышали, как она о вас отзывается! Я, говорит, перед ним кругом виновата; я, говорит,
не умела ценить его, говорит; это, говорит,
ангел, а
не человек. Право, так и говорит:
ангел. Раскаяние у ней такое… Я, ей-богу, и
не видывала такого раскаяния!
В доме Груздева уже хозяйничали мастерица Таисья и смиренный заболотский инок Кирилл. По покойнице попеременно читали лучшие скитские головщицы: Капитолина с Анбаша и Аглаида из Заболотья. Из уважения к хозяину заводское начальство делало вид, что ничего
не видит и
не слышит, а то скитниц давно выпроводили бы. Исправник Иван Семеныч тоже махнул рукой: «Пусть их читают,
ангел мой».