Неточные совпадения
— Что же это вы
видели, что ли,
ангела, и он вас водил?
— Так что же вы такое именно
видели: как вам
ангел являлся?
Лука Кирилов сейчас к деду Марою и говорит: так и так, вот что моя баба
видела и что у нас сделалось, поди посмотри. Марой пришел и стал на коленях перед лежащим на полу
ангелом и долго стоял над ним недвижимо, как измрамран нагробник, а потом, подняв руку, почесал остриженное гуменцо на маковке и тихо молвил...
Так слуги архиереевы по его приказанию и исполнили, и я должен вам сказать, что такое внимание со стороны церковного иерарха нам было, с одной стороны, очень приятно, но с другой — мы
видели, что всякое намерение наше выкрасть своего
ангела стало невозможно.
«Владыко многомилостиво! — думаю, — это, верно, зверь, и сейчас он нас растерзает!» И уже Левонтия не зову, потому что
вижу, что он точно сам из себя куда-то излетел и витает, а только молюсь: «
Ангеле Христов, соблюди нас в сей страшный час!» А трескот все ближе и ближе слышится, и вот-вот уже совсем подходит…
Тут я стал перебирать в уме его слова, что такое: «
ангел в душе живет, но запечатлен, а любовь освободит его», да вдруг думаю: «А что если он сам
ангел, и бог повелит ему в ином виде явиться мне: я умру, как Левонтий!» Взгадав это, я, сам не помню, на каком-то пеньке переплыл через речечку и ударился бежать: шестьдесят верст без остановки ушел, все в страхе, думая, не
ангела ли я это
видел, и вдруг захожу в одно село и нахожу здесь изографа Севастьяна.
Лука принял узелок и замер: чувствует, что это что-то малое и легковесное! Раскрыл уголок платочка и
видит: это одна басма с нашего
ангела сорвана, а самой иконы нет.
— Это
ангелы, — я их
видел, и зато я теперь не преполовлю дня и умру сегодня.
— Отцы и братие, мы
видели славу
ангела господствующей церкви и все божественное о ней смотрение в добротолюбии ее иерарха и сами к оной освященным елеем примазались и тела и крови Спаса сегодня за обеднею приобщались.
— Понятно и то, — добавил слушатель, — что Лука по цепи перешел с веслом: каменщики известные мастера где угодно ходить и лазить, а весло тот же балансир; понятно, пожалуй, и то, что Марой мог
видеть около Луки светение, которое принял за
ангелов. От большой напряженности сильно перезябшему человеку мало ли что могло зарябить в глазах? Я нашел бы понятным даже и то, если бы, например, Марой, по своему предсказанию, не преполовя дня умер…
— Молчал бы! — крикнул Ананий, сурово сверкая глазами. — Тогда силы у человека больше было… по силе и грехи! Тогда люди — как дубы были… И суд им от господа будет по силам их… Тела их будут взвешены, и измерят ангелы кровь их… и
увидят ангелы божии, что не превысит грех тяжестью своей веса крови и тела… понимаешь? Волка не осудит господь, если волк овцу пожрет… но если крыса мерзкая повинна в овце — крысу осудит он!
— Юлико, — насколько возможно спокойно проговорила я, — когда умирала деда, она не боялась смерти. Она
видела ангелов, пришедших за нею, и дивный престол Господа… Около престола стояли ликующие серафимы, и деда пошла к ним с охотой, она не плакала… Темный ангел пришел к ней так тихо, что никто его не заметил…
И если я потом, всю жизнь, стольких «Grobian'«ов — на полянках и в комнатах —
видела ангелами, демонами, небожителями, то, может быть, от раз навсегда меня тогда ожегшего страха: небесного не принять за земного.
Неточные совпадения
Когда я
увидел Бэлу в своем доме, когда в первый раз, держа ее на коленях, целовал ее черные локоны, я, глупец, подумал, что она
ангел, посланный мне сострадательной судьбою…
— Ты
видел? — сказал он, крепко пожимая мне руку, — это просто
ангел!
А знаешь, в солнечный день из купола такой светлый столб вниз идет, и в этом столбе ходит дым, точно облака, и
вижу я, бывало, будто
ангелы в этом столбе летают и поют.
Самгин, оглядываясь,
видел бородатые и бритые, пухлые и костлявые лица мужчин, возбужденных счастьем жить,
видел разрумяненные мордочки женщин, украшенных драгоценными камнями, точно иконы, все это было окутано голубоватым туманом, и в нем летали, подобно
ангелам, белые лакеи, кланялись их аккуратно причесанные и лысые головы, светились почтительными улыбками потные физиономии.
— Из этой штуки можно сделать много различных вещей. Художник вырежет из нее и черта и
ангела. А, как
видите, почтенное полено это уже загнило, лежа здесь. Но его еще можно сжечь в печи. Гниение — бесполезно и постыдно, горение дает некоторое количество тепла. Понятна аллегория? Я — за то, чтоб одарить жизнь теплом и светом, чтоб раскалить ее.