С этим она, обойдя с огнем всю квартиру, распорядилась внести свои вещи в кабинет мужа, а сама наскоро умылась, сделала без всякой сторонней помощи довольно скромный туалет и, послав человека за новою каретой, присела у мужниного письменного стола и написала: «Я
еду к брату Григорию и через час возвращусь. Если вы ранее меня возвратитесь от княгини Казимиры, то распорядитесь избрать мне в вашей квартире уголок для моего приюта».
Неточные совпадения
— Вы отгадали, это от
брата, — сказала она и, пробежав маленький листок, добавила: — все известие заключается вот в чем (она взяла снова письмо и снова его прочитала): «Сестра, я
еду к тебе; через неделю мы увидимся. Приготовь мне мою комнату, я проживу с месяц.
Еду не один, а с Гор…»
Утро прошло скучно. Глафира Васильевна говорила о спиритизме и о том, что она Водопьянова уважает, гости зевали. Тотчас после обеда все собрались в город, но Лариса не хотела
ехать в свой дом одна с
братом и желала, чтоб ее отвезли на хутор
к Синтяниной, где была Форова. Для исполнения этого ее желания Глафира Васильевна устроила переезд в город вроде partie de plaisir; [приятной прогулки (франц.).] они
поехали в двух экипажах: Лариса с Бодростиной, а Висленев с Гордановым.
Оставив службу по неудовольствию с Бодростиным, он теперь, женившись, не мог
ехать и в Петербург, тем паче, что
брат Глафиры Грегуар, значительно переменившийся с тех пор, как знал его Подозеров, не отозвался на его письмо, да Подозерову, в его новом положении, уже невозможно было ограничиваться теми бессребренническими желаниями, какие он высказывал в своем письме
к Грегуару, когда просил взять его хоть в писаря.
— Что же делать? «Покориться, смириться», — говорил ей ее внутренний голос. Она чувствовала, что дядя Форов говорит ей правду, она и сама понимала, что она легко могла всем надоесть своим тяжелым, неприятным характером, и она даже оплакала это несчастие и почувствовала неодолимое влечение
поехать к Бодростиной, видеть
брата и Глафиру, которая никогда не говорила с нею сурово и всегда ею любовалась.
— А с такой, что, когда она
ехала к братьям, так сейчас было видно, что она до сумасшествия была в вас влюблена, — и теперь-то за этого хомяка идет, вероятно, от досады, что не удалось за вас.
На дворе вьюга, ночь, а вы
едете к брату и отцу, чтобы в праздник согреть их лаской, хотя они, быть может, не думают, забыли о вас.
Неточные совпадения
Еще в феврале он получил письмо от Марьи Николаевны о том, что здоровье
брата Николая становится хуже, но что он не хочет лечиться, и вследствие этого письма Левин ездил в Москву
к брату и успел уговорить его посоветоваться с доктором и
ехать на воды за границу.
Узнав все новости, Вронский с помощию лакея оделся в мундир и
поехал являться. Явившись, он намерен был съездить
к брату,
к Бетси и сделать несколько визитов с тем, чтоб начать ездить в тот свет, где бы он мог встречать Каренину. Как и всегда в Петербурге, он выехал из дома с тем, чтобы не возвращаться до поздней ночи.
— Я ничего не знаю и знать не хочу, кто там и что. Я знаю, что
брат моего мужа умирает и муж
едет к нему, и я
еду с мужем, чтобы…
— Нет, я сам
еду, княгиня. Отдохнуть
к брату. А вы всегда провожаете? — с чуть заметной улыбкой сказал Сергей Иванович.
Получив от лакея Сергея Ивановича адрес
брата, Левин тотчас же собрался
ехать к нему, но, обдумав, решил отложить свою поездку до вечера. Прежде всего, для того чтобы иметь душевное спокойствие, надо было решить то дело, для которого он приехал в Москву. От
брата Левин
поехал в присутствие Облонского и, узнав о Щербацких,
поехал туда, где ему сказали, что он может застать Кити.