Неточные совпадения
Оно
говорило с визгливою песнью русской кухарки; с косящимся на солнце ощипанным орлом, которого напоказ зевакам таскал летом по острову ощипанный и полуголодный мальчик;
говорило оно и с умными глазами остриженного пуделя, танцующего в красном фраке под звуки разбитой шарманки, — со всеми и со всем умело
говорить это маленькое чуткое сердечко, и унять его говорливость, научить его молчанию не смог даже сам
пастор Абель, который, по просьбе Софьи Карловны Норк, со всех решительно сторон, глубокомысленно обсудил душевную болезнь Мани и снабдил ее книгами особенного выбора.
Маня стояла между бабушкой и
пастором, который
говорил ей что-то такое, что девушку, видимо, приводило в состояние некоторой ажитации, а у ее старой бабушки выдавливало слезы.
Пунцовые губы его тихо вздрагивали под черными усами и
говорили мне, что в беспокойной крови его еще горит влажный поцелуй Берты Ивановны. Если бы
пастор Абель вздумал в это время что-нибудь заговорить на тему: «не пожелай жены искреннего твоего», то Роман Прокофьич, я думаю, едва ли был бы в состоянии увлечься этой проповедью.
Быстро сочетав все эти обстоятельства в своем соображении, Ида, не
говоря ни слова матери, бросилась к зятю. Шульц тотчас поехал и, возвратясь через полчаса, объявил, что утопленник действительно есть токарный подмастерье Герман Верман, которому на гроб и погребенье он, Шульц, оставил двадцать пять рублей, прося знакомого квартального доставить их
пастору.
— Выдача клевретам Карла Двенадцатого личности врага есть, конечно, приобретение благодарности его величества и громкого имени. Благодарность, громкое имя… опять скажу, пустые имена, кимвальный звон! Нам с тобою надобны деньги, деньги и деньги, мне чрез них наслаждения вещественные. Чем долее наслаждаться, тем лучше; а там мир хоть травой зарасти. Что ж
пасторы говорят о душе… ха-ха-ха! (В это время послышался крик совы в замке.) Что это захохотало в другой комнате?
Пастор говорил им о детях: а именно — он предостерегал своих слушателей, чтобы они ничего не просили и ничего не брали у своих дочерей, отданных в учение или в услужение в город, — и он указывал своим слушателям те самые вредные последствия этого попрошайничества, о которых мы говорим нынче.
Несколько лет тому назад я жил летом в финском селении, где в одно воскресенье местный
пастор говорил речь, особенно растрогавшую его прихожан. Многие из слушателей, как я видел, плакали.
Неточные совпадения
— Не понимаю. Был у немцев такой
пастор… Штекер, кажется, но — это не похоже. А впрочем, я плохо осведомлен, может, и похоже. Некоторые… знатоки дела
говорят: повторение опыта Зубатова, но в размерах более грандиозных. Тоже как будто неверно. Во всяком случае — замечательно! Я как раз еду на проповедь попа, — не хотите ли?
Я поцеловал Мари еще за две недели до того, как ее мать умерла; когда же
пастор проповедь
говорил, то все дети были уже на моей стороне.
Он рассказывает, что К. К. за три дни до смерти все
говорила, что должна умереть, сделала завещание, присоединилась к русской церкви, потому что не было
пастора.
Пастор боялся, что ребенок также вслушается в этот голос и заплачет.
Пастор этого очень боялся и, чтобы отвлечь детское внимание от материнских стонов,
говорил:
Ей хотелось перелить в него свое честолюбие, а он вдруг начал клеить кирку:
пастор выходил
говорить проповедь, молящиеся слушали, набожно сложив пред собою руки, одна дама утирала платочком слезы, один старичок сморкался; под конец звенел органчик, который нарочно был заказан и уже выписан из Швейцарии, несмотря на издержки.