Неточные совпадения
— Уговорились мы,
Роман Прокофьич,
идти…
— Я и то,
Роман Прокофьич, им это, — отвечал натурщик. — Уговорились мы,
Роман Прокофьич, — продолжал он, глядя на меня, —
идти с ним, с этим Арешкой, в трактир… Чай,
Роман Прокофьич, пить хотели. В третьей линии тут, изволите знать?
— Со мною, да, со мною! — лепетала Софья Карловна. — Да, да, ты со мною. А где же это моя немушка, — искала она глазами по комнате и, отпустив
Иду, взяла младшую дочь к себе на колени. — Немуша моя! рыбка немая! что ты все молчишь, а? Когда ж ты у нас заговоришь-то?
Роман Прокофьич! Когда она у нас заговорит? — обратилась опять старуха к Истомину, заправляя за уши выбежавшую косичку волос Мани. — Иденька, вели, мой друг, убирать чай!
Ида Ивановна выслушала мой рапорт и
пошла к Мане, а прощаясь, сунула мне записочку для передачи
Роману Прокофьичу и сказала...
Ида Ивановна пропустила его вперед и, взяв меня за руку,
пошла следом за
Романом Прокофьичем.
Романы шли шесть раз в неделю, а по воскресеньям шел фельетон И.И. Мясницкого, его сценки из народного или купеческого быта. И.И. Мясницкого читала праздничная публика, а романы, можно сказать, читались более широко. Каждый романист имел свои два дня в неделю. Понедельник и среда — исторический роман Опочинина, вторник и пятница — роман из высшего круга с уголовщиной «Синее домино» (псевдоним А.И. Соколовой), а среда и суббота — А.М. Пазухин, особый любимец публики, дававший постоянных подписчиков.
Неточные совпадения
Я думал уж о форме плана // И как героя назову; // Покамест моего
романа // Я кончил первую главу; // Пересмотрел всё это строго; // Противоречий очень много, // Но их исправить не хочу; // Цензуре долг свой заплачу // И журналистам на съеденье // Плоды трудов моих отдам; //
Иди же к невским берегам, // Новорожденное творенье, // И заслужи мне
славы дань: // Кривые толки, шум и брань!
— Речь
идет об историческом четырехтомном
романе «Стрельцы» К. П. Масальского (1802–1861), вышедшем в свет в 1832 году.
— Да-с, — говорил он, —
пошли в дело пистолеты. Слышали вы о тройном самоубийстве в Ямбурге? Студент, курсистка и офицер. Офицер, — повторил он, подчеркнув. — Понимаю это не как
роман, а как романтизм. И — за ними — еще студент в Симферополе тоже пулю в голову себе. На двух концах России…
Самгин подумал, что опоздает на поезд, но
пошел за нею. Ему казалось, что Макаров говорит с ним обидным тоном, о Лютове судит как-то предательски. И, наверное, у него
роман с Алиной, а Лютов застрелился из ревности.
Есть своя бездна и там:
слава Богу, я никогда не заглядывался в нее, а если загляну — так уж выйдет не
роман, а трагедия.