Неточные совпадения
«Ах ты, — думаю, — милушка; ах ты, милушка!» Кажется, спроси бы у меня за нее татарин не то что мою душу, а отца и мать родную, и тех бы не пожалел, — но где было о том думать, чтобы этакого летуна достать, когда за нее между господами и ремонтерами невесть какая цена слагалась, но и это еще было все ничего, как вдруг тут еще торг не был кончен, и
никому она не досталась, как видим, из-за Суры от Селиксы гонит на вороном коне борзый всадник, а сам широкою шляпой
машет и подлетел, соскочил, коня бросил и прямо к той к белой кобылице и стал опять у нее в головах, как и первый статуй, и говорит...
Рассказчик умолк и поник головою. Его
никто не тревожил; казалось, все были проникнуты уважением к святой скорби его последних воспоминаний; но прошла минута, и Иван Северьяныч сам вздохнул, как рукой
махнул; снял с головы свой монастырский колпачок и, перекрестясь, молвил...
Неточные совпадения
Он видел, что старик повар улыбался, любуясь ею и слушая ее неумелые, невозможные приказания; видел, что Агафья Михайловна задумчиво и ласково покачивала головой на новые распоряжения молодой барыни в кладовой, видел, что Кити была необыкновенно мила, когда она, смеясь и плача, приходила к нему объявить, что девушка
Маша привыкла считать ее барышней и оттого ее
никто не слушает.
Нет, братцы, так любить, как русская душа, — любить не то чтобы умом или чем другим, а всем, чем дал Бог, что ни есть в тебе, а… — сказал Тарас, и
махнул рукой, и потряс седою головою, и усом моргнул, и сказал: — Нет, так любить
никто не может!
Хорошо. А отчего, когда Обломов сделался болен, она
никого не впускала к нему в комнату, устлала ее войлоками и коврами, завесила окна и приходила в ярость — она, такая добрая и кроткая, если Ваня или
Маша чуть вскрикнут или громко засмеются?
— Он солгал. Я — не мастер давать насмешливые прозвища. Но если кто проповедует честь, то будь и сам честен — вот моя логика, и если неправильна, то все равно. Я хочу, чтоб было так, и будет так. И
никто,
никто не смей приходить судить меня ко мне в дом и считать меня за младенца! Довольно, — вскричал он,
махнув на меня рукой, чтоб я не продолжал. — А, наконец!
То же самое, впрочем, бывало, когда он говорил по-немецки, и при этом всегда
махал рукой пред лицом своим, как бы ища ухватить потерянное словечко, и уж
никто не мог бы принудить его продолжать начатую речь, прежде чем он не отыщет пропавшего слова.