Неточные совпадения
Прейн критически оглядел Раису Павловну и остался ею доволен. Вечером в своем платье «цвета медвежьего уха» она была
тем, чем только может быть в счастливом случае женщина ее лет,
то есть эффектна и прилична, даже чуть-чуть более. При
вечернем освещении она много выигрывала своей статной фигурой и смелым типичным лицом с взбитыми белокурыми волосами.
Она поэту подарила // Младых восторгов первый сон, // И мысль об ней одушевила // Его цевницы первый стон. // Простите, игры золотые! // Он рощи полюбил густые, // Уединенье, тишину, // И ночь, и звезды, и луну, // Луну, небесную лампаду, // Которой посвящали мы // Прогулки средь
вечерней тьмы, // И слезы, тайных мук отраду… // Но нынче видим только в ней // Замену тусклых фонарей.
Неточные совпадения
И в мыслях его пробудились
те чувства, которые овладели им, когда он был <у> Гоброжогло, [
То есть Костанжогло.] и милая, при греющем свете
вечернем, умная беседа хозяина о
том, как плодотворно и полезно занятье поместьем.
Досада ли на
то, что вот не удалась задуманная назавтра сходка с своим братом в неприглядном тулупе, опоясанном кушаком, где-нибудь во царевом кабаке, или уже завязалась в новом месте какая зазнобушка сердечная и приходится оставлять
вечернее стоянье у ворот и политичное держанье за белы ручки в
тот час, как нахлобучиваются на город сумерки, детина в красной рубахе бренчит на балалайке перед дворовой челядью и плетет тихие речи разночинный отработавшийся народ?
Огонь потух; едва золою // Подернут уголь золотой; // Едва заметною струею // Виется пар, и теплотой // Камин чуть дышит. Дым из трубок // В трубу уходит. Светлый кубок // Еще шипит среди стола. //
Вечерняя находит мгла… // (Люблю я дружеские враки // И дружеский бокал вина // Порою
той, что названа // Пора меж волка и собаки, // А почему, не вижу я.) // Теперь беседуют друзья:
Maman уже не было, а жизнь наша шла все
тем же чередом: мы ложились и вставали в
те же часы и в
тех же комнатах; утренний,
вечерний чай, обед, ужин — все было в обыкновенное время; столы, стулья стояли на
тех же местах; ничего в доме и в нашем образе жизни не переменилось; только ее не было…
Тут втягивает; тут конец свету, якорь, тихое пристанище, пуп земли, трехрыбное основание мира, эссенция блинов, жирных кулебяк,
вечернего самовара, тихих воздыханий и теплых кацавеек, натопленных лежанок, — ну, вот точно ты умер, а в
то же время и жив, обе выгоды разом!