Неточные совпадения
Не проходило года,
чтобы в Полдневской
не случилось какой-нибудь оказии:
то мертвое тело объявится,
то крупное воровство,
то сбыт краденого золота,
то беглые начнут пошаливать.
Отец Крискент только развел руками, что можно было истолковать как угодно. Но именно последние-то тирады батюшки, которые как будто клонились к
тому,
чтобы отказаться от жилки, собственно, и убедили Татьяну Власьевну в необходимости «покориться неисповедимым судьбам Промысла»,
то есть в данном случае взять на себя Маркушкину жилку, пока Вукол Логиныч или кто другой
не перехватил ее.
— Порфир Порфирыч, ваше высокоблагородие, — говорила Татьяна Власьевна, схватывая его благородие в
тот самый момент, когда он только что хотел обнять Нюшу за талию. — Так нельзя, ваше высокоблагородие… У нас
не такие порядки,
чтобы чужим мужчинам на девичью половину ходить…
Гордей Евстратыч и слышать ничего
не хотел о
том,
чтобы отложить открытие прииска до весны.
Все это было, конечно, справедливо… но закрыть батюшкову торговлю панским товаром Гордей Евстратыч никогда
не решился бы, а говорил все это только для
того,
чтобы заставить мамыньку убедиться в невозможности другого образа действия.
Дело было дрянь, как его ни поверни, и Татьяна Власьевна напрасно ломала свою голову,
чтобы выйти из затруднения,
то есть помириться с родней,
не умаляя своей чести.
— В том-то и дело, Гордей Евстратыч,
чтобы от других
не отстать… А
то совестно к вам приехать!.. И компания у вас тоже самая неподходящая: какие-то Пазухины… Вы должны себя теперь очень соблюдать,
чтобы перед другими было
не совестно. Хорошему человеку к вам и в гости прийти неловко… Изволь тут разговаривать с какой-то Пелагеей Миневной да Марфой Петровной. Это непорядок в доме…
— Вот, вот, Татьяна Власьевна… Вместо
того чтобы прийти к вам или вас к себе позвать да все и обсудить заодно, они все стороной ладят обойти, да еще невесток-то ваших расстраивают. А вы
то подумайте, разве наши-то ребята бросовые какие? Ежели бы и в самом деле грех какой вышел, ну по глупости там или по малодушию, так Агнее-то Герасимовне с Матреной Ильиничной
не кричать бы на весь Белоглинский завод, а покрыть бы слухи да с вами бы беду и поправить.
Гордей Евстратыч и слышать ничего
не хотел о
том,
чтобы дать ребятам отдохнуть.
— Помните, Гордей Евстратыч, как вы мне тогда сказали про великое слово о Нюше… Вот я хочу поговорить с вами о нем. Зачем вы ее губите, Гордей Евстратыч? Посмотрите, что из нее сталось в полгода: кукла какая-то, а
не живой человек… Ежели еще так полгода пройдет, так, пожалуй, к весне и совсем она ноги протянет. Я это
не к
тому говорю,
чтобы мне самой очень нравился Алексей… Я и раньше смеялась над Нюшей, ну, оно вышло вон как. Если он ей нравится, так…
А твой крест, дитя мое, заключается в
том,
чтобы спасти
не только целую семью, но еще через сокровища своего будущего супруга преизбыточно делать добрые дела многим другим людям…
— Тетка Алена змея… Нюша, голубушка… сейчас же беги к Пятовым… и
чтобы непременно Феня была здесь… Слышишь?.. Да
чтобы сейчас же… а если… если… она
не захочет… я сама к ней приползу… Слышишь?.. Нюша, ради Христа, скорее!.. Ох, Аленка, змея подколодная!.. Нюша, скорее… в чем есть, в
том и беги…
— Ну, шалишь,
не на
тех напал!.. — соображал Брагин, торжествуя легкую победу. — Мы сами с усами,
чтобы на твои отступные позариться. Нашел глупых!..
Савины и Колобовы, конечно, знали о Михалкиных непорядках, но крепились, молчали,
чтобы не расстроить только что заварившейся дружбы. Агнея Герасимовна потихоньку говорила Арише
то же, что ей говорила Татьяна Власьевна, прибавляя в утешение...
Как ни бился Брагин, как ни упрашивал Жареного, даже на коленях хотел его умолять о пощаде,
тот остался непреклонен и только в угоду старику Колосову соглашался взять на себя все двенадцать брагинских кабаков,
то есть все обзаведение,
чтобы не пропадало даром, — конечно, за полцены.
Эти бурные сцены обыкновенно заканчивались примирением, и Варвара Тихоновна еще успевала выпросить себе какой-нибудь ценный подарок, а за синяками и зуботычинами она
не гналась, хотя всегда и высказывала очень логично
ту мысль, что ведь она
не законная жена,
чтобы ее полосовать как корову.
Чтобы выучить жену пить вместе со всеми водку, Косяков дал ей всего несколько уроков в спальне. Нальет рюмку, подаст Нюше и мучит ее до
тех пор, пока она
не выпьет.
Татьяна Власьевна просто диву далась, когда узнала, что Зотушка пирует с «ратником»:
не такой был человек Зотушка,
чтобы кривить душой, — уж как, кажется, он падок до водки, а никогда ни одной рюмки
не примет от
того, кто ему пришелся
не по нраву…
Да объяви всем, чтоб знали: что вот, дискать, какую честь бог послал городничему, — что выдает дочь свою
не то чтобы за какого-нибудь простого человека, а за такого, что и на свете еще не было, что может все сделать, все, все, все!
Нет, братцы, так любить, как русская душа, — любить
не то чтобы умом или чем другим, а всем, чем дал Бог, что ни есть в тебе, а… — сказал Тарас, и махнул рукой, и потряс седою головою, и усом моргнул, и сказал: — Нет, так любить никто не может!
Неточные совпадения
Хлестаков. Да вот тогда вы дали двести,
то есть
не двести, а четыреста, — я
не хочу воспользоваться вашею ошибкою; — так, пожалуй, и теперь столько же,
чтобы уже ровно было восемьсот.
Один из них, например, вот этот, что имеет толстое лицо…
не вспомню его фамилии, никак
не может обойтись без
того,
чтобы, взошедши на кафедру,
не сделать гримасу, вот этак (делает гримасу),и потом начнет рукою из-под галстука утюжить свою бороду.
Анна Андреевна. Ну что ты? к чему? зачем? Что за ветреность такая! Вдруг вбежала, как угорелая кошка. Ну что ты нашла такого удивительного? Ну что тебе вздумалось? Право, как дитя какое-нибудь трехлетнее.
Не похоже,
не похоже, совершенно
не похоже на
то,
чтобы ей было восемнадцать лет. Я
не знаю, когда ты будешь благоразумнее, когда ты будешь вести себя, как прилично благовоспитанной девице; когда ты будешь знать, что такое хорошие правила и солидность в поступках.
В это время слышны шаги и откашливания в комнате Хлестакова. Все спешат наперерыв к дверям, толпятся и стараются выйти, что происходит
не без
того,
чтобы не притиснули кое-кого. Раздаются вполголоса восклицания:
Почтмейстер. Сам
не знаю, неестественная сила побудила. Призвал было уже курьера, с
тем чтобы отправить его с эштафетой, — но любопытство такое одолело, какого еще никогда
не чувствовал.
Не могу,
не могу! слышу, что
не могу! тянет, так вот и тянет! В одном ухе так вот и слышу: «Эй,
не распечатывай! пропадешь, как курица»; а в другом словно бес какой шепчет: «Распечатай, распечатай, распечатай!» И как придавил сургуч — по жилам огонь, а распечатал — мороз, ей-богу мороз. И руки дрожат, и все помутилось.