— Да, совсем в худых душах… [То есть при смерти. (Примеч. Д. Н. Мамина-Сибиряка.)]
Того гляди, душу Богу отдаст. Кашель его одолел. Старухи пользуют чем-то, да только легче все нет.
Вот те мысли, которые мучительно повертывались клубком в голове Татьяны Власьевны, когда она семидесятилетней старухой таскала кирпичи на строившуюся церковь. Этот подвиг был только приготовлением к более трудному делу, о котором Татьяна Власьевна думала в течение последних сорока лет, это — путешествие в Иерусалим и по другим святым местам. Теперь задерживала одна Нюша, которая,
того гляди, выскочит замуж, — благо и женишок есть на примете.
— Нет, мамынька… Маркушка-то в лежку лежит,
того гляди, Богу душу отдаст. Надо только скорее заявку сделать на эту самую жилку, и кончено…
— Все вы, девки, так-то душа в душу живете, а чуть подвернулся жених — и поминай как звали. Так и твое дело, Феня:
того гляди, выскочишь, а мы и остались с Нюшей-горюшкой.
Неточные совпадения
Глядя на высохшее желтое лицо бабушки, с строгими серыми глазами и прямым носом, Нюша часто думала о
том, зачем бабушка так долго молится?
Девушка иногда сердилась на упрямую старуху, особенно когда
та принималась ворчать на нее, но когда бабушка вставала на молитву — это была совсем другая женщина, вроде
тех подвижниц, какие
глядят строгими-строгими глазами с икон старинного письма.
— Мы этих на племя оставили, — шутили старики Колобовы и Савины, — а
то ростим-ростим девок,
глядишь, всех и расхватали в разные стороны… Этак, пожалуй, всю нашу белоглинскую природу переведут до конца!
— А Лапшин, Порфир Порфирыч… ты не
гляди на него, что в десять-то лет трезвым часу не бывал, — он все оборудует левой ногой… уж я знаю эту канитель… Эх, как бы я здоров-то был, Гордей Евстратыч, я бы тебя везде провел. Ну, да и без меня пройдешь с золотом-то… только одно помни: ни в чем не перечь этим самым анжинерам, а
то, как лягушку, раздавят…
Осенняя распутица была в самом разгаре, точно природа производила опыты над человеческим терпением:
то все подмерзнет денька на два и даже снежком запорошит,
то опять такую грязь разведет, что не
глядели бы глаза.
— Гордей Евстратыч собирается себе дом строить, — рассказывала Татьяна Власьевна, — да все еще ждет, как жилка пойдет. Сначала-то он старый-то, в котором теперь живем, хотел поправлять, только подумал-подумал и оставил. Не поправить его по-настоящему, отец Крискент. Да и
то сказать, ведь сыновья женатые, детки у них;
того и
гляди, тесно покажется — вот он и думает новый домик поставить.
А
то бог знает что у вас в семье делается; невесткам-то небось весело
глядеть, как вы волками друг на дружку
глядите, да и бабушке Татьяне тоже.
— Нет, Зотушка, я замуж не пойду. На других
глядеть тяжело, не
то что самой век маяться… Вон какие ноне мужья-то пошли, взять хоть Михалку с Архипом! Везде неправда, да обман, да обида… Бабенок жаль, а ребятишек вдвое.
В канаве бабы ссорятся, // Одна кричит: «Домой идти // Тошнее, чем на каторгу!» // Другая: — Врешь, в моем дому // Похуже твоего! // Мне старший зять ребро сломал, // Середний зять клубок украл, // Клубок плевок, да дело в том — // Полтинник был замотан в нем, // А младший зять все нож берет, //
Того гляди убьет, убьет!..
Он думал это и вместе с
тем глядел на часы, чтобы расчесть, сколько обмолотят в час. Ему нужно было это знать, чтобы, судя по этому, задать урок на день.
Варвара. Ну так что ж! У нас калитка-то, которая со двора, изнутри заперта, из саду; постучит, постучит, да так и пойдет. А поутру мы скажем, что крепко спали, не слыхали. Да и Глаша стережет; чуть что, она сейчас голос подаст. Без опаски нельзя! Как же можно!
Того гляди в беду попадешь.
Неточные совпадения
Глядеть весь город съехался, // Как в день базарный, пятницу, // Через неделю времени // Ермил на
той же площади // Рассчитывал народ.
Глянул — и пана Глуховского // Видит на борзом коне, // Пана богатого, знатного, // Первого в
той стороне.
Поля совсем затоплены, // Навоз возить — дороги нет, // А время уж не раннее — // Подходит месяц май!» // Нелюбо и на старые, // Больней
того на новые // Деревни им
глядеть.
С козою с барабанщицей // И не с простой шарманкою, // А с настоящей музыкой // Смотрели тут они. // Комедия не мудрая, // Однако и не глупая, // Хожалому, квартальному // Не в бровь, а прямо в глаз! // Шалаш полным-полнехонек. // Народ орешки щелкает, // А
то два-три крестьянина // Словечком перекинутся — //
Гляди, явилась водочка: // Посмотрят да попьют! // Хохочут, утешаются // И часто в речь Петрушкину // Вставляют слово меткое, // Какого не придумаешь, // Хоть проглоти перо!
На другой день, проснувшись рано, стали отыскивать"языка". Делали все это серьезно, не моргнув. Привели какого-то еврея и хотели сначала повесить его, но потом вспомнили, что он совсем не для
того требовался, и простили. Еврей, положив руку под стегно, [Стегно́ — бедро.] свидетельствовал, что надо идти сначала на слободу Навозную, а потом кружить по полю до
тех пор, пока не явится урочище, называемое Дунькиным вра́гом. Оттуда же, миновав три повёртки, идти куда глаза
глядят.