Неточные совпадения
Дорога от Балчуговского завода шла сначала по берегу реки Балчуговки, а затем круто забирала
на лесистый Краюхин увал, с которого открывался великолепный вид
на завод,
на течение Балчуговки и
на окружавшие селение работы.
На правом берегу Балчуговки тянулся каменистый увал, известный под именем Ульянова кряжа. Через него змейкой вилась
дорога в Балчуговскую дачу. Сейчас за Ульяновым кряжем шли тоже старательские работы. По этой
дороге и ехал верхом объездной с кружкой, в которую ссыпали старательское золото. Зыков расстегнул свой полушубок, чтобы перепоясаться, и Кишкин заметил, что у него за ситцевой рубахой что-то отдувается.
Они расстались большими друзьями. Петр Васильич выскочил провожать
дорогого гостя
на улицу и долго стоял за воротами, — стоял и крестился, охваченный радостным чувством. Что же, в самом-то деле, достаточно всякого горя та же Фотьянка напринималась: пора и отдохнуть. Одна казенная работа чего стоит, а тут компания насела и всем дух заперла. Подшибся народ вконец…
Дорога в Тайболу проходила Низами, так что Яше пришлось ехать мимо избушки Мыльникова, стоявшей
на тракту, как называли
дорогу в город. Было еще раннее утро, но Мыльников стоял за воротами и смотрел, как ехал Яша. Это был среднего роста мужик с растрепанными волосами, клочковатой рыжей бороденкой и какими-то «ядовитыми» глазами. Яша не любил встречаться с зятем, который обыкновенно поднимал его
на смех, но теперь неловко было проехать мимо.
Дорога здесь была бойкая, по ней в город и из города шли и ехали «без утыху», а теперь в особенности, потому что зимний путь был
на исходе, и в город без конца тянулись транспорты с дровами, сеном и разным деревенским продуктом.
Они нагнали шагавшего по
дороге Кишкина уже в виду Тайболы, где сосновый бор точно расступался, открывая широкий вид
на озеро. Кишкин остановился и подождал ехавших верхом родственников.
У самого въезда в Тайболу,
на левой стороне
дороги, зеленой шапкой виднелся старый раскольничий могильник.
Дорога здесь двоилась: тракт отделял влево узенькую дорожку, по которой и нужно было ехать Яше.
На росстани они попрощались с Кишкиным, и Мыльников презрительно проговорил ему вслед...
С появлением баушки Лукерьи все в доме сразу повеселели и только ждали, когда вернется грозный тятенька. Устинья Марковна боялась, как бы он не проехал ночевать
на Фотьянку, но Прокопию по
дороге кто-то сказал, что старика видели
на золотой фабрике. Родион Потапыч пришел домой только в сумерки. Когда его в дверях встретила баушка Лукерья, старик все понял.
Казенные работы, переведенные
на вольнонаемный труд и лишенные военной закваски, сразу захудали, и добытое этим путем золото, несмотря
на готовый инвентарь и всякое промысловое хозяйство, стало обходиться казне в пять раз
дороже его биржевой стоимости.
Старуха сама вышла
на крыльцо встречать
дорогих гостей и проводила Феню прямо в заднюю избу, где жила сама.
К вечеру вся Фотьянка сразу опустела, потому что партий тридцать выступили по единственной
дороге в Кедровскую дачу, которая из Фотьянки вела
на Мелединский кордон.
— Чего его запамятовать-то? — обижался Мина. — Как перейдем Ледянку, сейчас тебе вправо выпадет
дорога на Мелединский кордон, а мы повернем влево, к Каленой горе…
И
дорогой она все время присматривалась к нему, и все время
на Миляевом мысу.
— Гляжу я
на тебя, Никита Яковлич, и дивуюсь… Только дать тебе нож в руки и сейчас
на большую
дорогу: как есть разбойник.
Эта неожиданная повестка и встревожила и напугала Зыкова, а главное, не вовремя она явилась: работа горит, а он должен терять
дорогое время
на допросах.
Маякова слань была исправлена лучше, чем в казенное время, и
дорога не стояла часу — шли и ехали рабочие
на новые промысла и с промыслов.
Как она пойдет с Ульянова кряжа
на Фотьянку — околеет
дорогой.
— Поедем-ка лучше
на Фотьянку: продует ветерком
дорогой. Дай отдохнуть вину-то…
Они вместе отправились
на Фотьянку.
Дорогой пьяная оживленность Кожина вдруг сменилась полным упадком душевных сил. Кишкин тоже угнетенно вздыхал и время от времени встряхивал головой, припоминая свой разговор с проклятым секретарем. Он жалел, что разболтался относительно болота
на Мутяшке, — хитер Илья Федотыч, как раз подошлет кого-нибудь к Ястребову и отобьет. От него все станется… Под этим впечатлением завязался разговор.
— Только уговор
дороже денег, Андрон Евстратыч: увези меня с собой в лес, а то все равно руки
на себя наложу. Феня моя, Феня… родная… голубка…
Именно в этот момент торжества Мыльникова
на Фотьянку и приехал Кишкин с Кожиным. Их по
дороге обогнал Мыльников, у которого в пошевнях сидела целая ватага пьяных мужиков.
— В субботу, когда с шахты выходил домой, мимо вас
дорога была, Марья Родивоновна… Тошно, поди, вам здесь
на Фотьянке-то?.. Одним словом, кондовое варнацкое гнездо.
Зимняя
дорога в Кедровскую дачу была гораздо удобнее, да и пробили ее
на промысла, как прииск Ягодный.
На пригревах
дорога почернела, а снег потерял сразу свою ослепительную белизну.
Родион Потапыч вышел
на шум из своей конторки и молча нахмурился, завидев
дорогого зятя.
Вот о чем задумывался он, проводя ночи
на Рублихе. Тысячу раз мысль проходила по одной и той же
дороге, без конца повторяя те же подробности и производя гнетущее настроение. Если бы открыть
на Рублихе хорошую жилу, то тогда можно было бы оправдать себя в глазах компании и уйти из дела с честью: это было для него единственным спасением.
— Не обессудьте
на угощении, гостеньки
дорогие… — приговаривала она.
Окся умела починивать обувь и одним этим ремеслом смело могла бы существовать
на промыслах, где обувь — самое
дорогое для рабочего, вынужденного работать в грязи и по колена в воде.
— Ты чего в самом-то деле к бабе привязался, сера горючая? — накинулся Матюшка
на гостя. — Иди своей
дорогой, пока кости целы…
— Дело тебе говорят. Кабы мне такую уйму деньжищ, да я бы… Первое дело, сгреб бы их, как ястреб, и убежал куда глаза глядят. С деньгами, брат,
на все стороны скатертью
дорога…
— За волосы тебя никто не тащил! Свои глаза были… Да ты что пристал-то ко мне, смола? Своего ума к чужой коже не пришьешь… Кабы у тебя ум… что я тебе наказывал-то, оболтусу? Сам знаешь, что мне
на Богоданку
дорога заказана…
Эта болтовня не встретила никакого ответа. Матюшка упорно отворачивался от
дорогого тестюшки, Ганька шмыгал глазами, подыскивая предлог, чтобы удрать, а Петр Васильич вызывающе смотрел
на Мыльникова своим единственным оком, точно хотел его съесть.
До самого вечера Марья проходила в каком-то тумане, и все ее злость разбирала сильнее. То-то охальник: и место назначил —
на росстани, где от
дороги в Фотьянку отделяется тропа
на Сиротку. Семеныч улегся спать рано, потому что за день у машины намаялся, да и встать утром
на брезгу. Лежит Марья рядом с мужем, а мысли бегут по
дороге в Фотьянку, к росстани.
Наташка, завидевшая сердитого деда в окно, спряталась куда-то, как мышь. Да и сама баушка Лукерья трухнула: ничего худого не сделала, а страшно. «Пожалуй, за дочерей пришел отчитывать», — мелькнуло у ней в голове. По
дороге она даже подумала, какой ответ дать. Родион Потапыч зашел в избу, помолился в передний угол и присел
на лавку.
Марья, не теряя времени, сейчас же увезла ее
на прииск и улещала всю
дорогу разными наговорами, как хороший конокрад.
Эти работы давали крохи, но эти крохи и были
дороги, потому что приходились главным образом
на голодное зимнее время.
Неточные совпадения
Хлестаков. Чрезвычайно неприятна. Привыкши жить, comprenez vous [понимаете ли (фр.).], в свете и вдруг очутиться в
дороге: грязные трактиры, мрак невежества… Если б, признаюсь, не такой случай, который меня… (посматривает
на Анну Андреевну и рисуется перед ней)так вознаградил за всё…
Городничий. Полно вам, право, трещотки какие! Здесь нужная вещь: дело идет о жизни человека… (К Осипу.)Ну что, друг, право, мне ты очень нравишься. В
дороге не мешает, знаешь, чайку выпить лишний стаканчик, — оно теперь холодновато. Так вот тебе пара целковиков
на чай.
Городничий. Да постойте, дайте мне!.. (К Осипу.)А что, друг, скажи, пожалуйста:
на что больше барин твой обращает внимание, то есть что ему в
дороге больше нравится?
Лука стоял, помалчивал, // Боялся, не наклали бы // Товарищи в бока. // Оно быть так и сталося, // Да к счастию крестьянина //
Дорога позагнулася — // Лицо попово строгое // Явилось
на бугре…
Поспел горох! Накинулись, // Как саранча
на полосу: // Горох, что девку красную, // Кто ни пройдет — щипнет! // Теперь горох у всякого — // У старого, у малого, // Рассыпался горох //
На семьдесят
дорог!