Неточные совпадения
— И отличное дело: устрою в монастырь… Ха-ха…Бедная моя
девочка, ты не совсем здорова сегодня… Только не осуждай мать, не бери этого греха на душу:
жизнь долга, Надя; и так и этак передумаешь еще десять раз.
Мы до сих пор ничего не говорили о маленьком существе,
жизнь которого пока еще так мало переходила границы чисто растительных процессов: это была маленькая годовалая
девочка Маня, о которой рассказывал Привалову на Ирбитской ярмарке Данилушка.
Девочка действительно была серьезная не по возрасту. Она начинала уже ковылять на своих пухлых розовых ножках и довела Нагибина до слез, когда в первый раз с счастливой детской улыбкой пролепетала свое первое «деду», то есть дедушка. В мельничном флигельке теперь часто звенел, как колокольчик, детский беззаботный смех, и везде валялись обломки разных игрушек, которые «деду» привозил из города каждый раз. Маленькая
жизнь вносила с собой теплую, светлую струю в мирную
жизнь мельничного флигелька.
— Я?.. О да… Зося для меня была дороже
жизни. До двенадцати лет я любил ее как
девочку, а потом как женщину… Если бы я мог вернуть ее… Она погибнет, погибнет…
Оказывается теперь, что кривизна ногтя осталась и, быть может, была единственным отличием Тани Берестовой от княжны Людмилы Васильевны Полторацкой. Эта мелочь из детской
жизни девочки, конечно, была забыта всеми. Она могла только случайно сохраниться в памяти горячо принявших вопрос о ногте Тани своим детским сердцем княжны Людмилы и Оси.
Неточные совпадения
Осенью, на пятнадцатом году
жизни, Артур Грэй тайно покинул дом и проник за золотые ворота моря. Вскорости из порта Дубельт вышла в Марсель шкуна «Ансельм», увозя юнгу с маленькими руками и внешностью переодетой
девочки. Этот юнга был Грэй, обладатель изящного саквояжа, тонких, как перчатка, лакированных сапожков и батистового белья с вытканными коронами.
Лонгрен поехал в город, взял расчет, простился с товарищами и стал растить маленькую Ассоль. Пока
девочка не научилась твердо ходить, вдова жила у матроса, заменяя сиротке мать, но лишь только Ассоль перестала падать, занося ножку через порог, Лонгрен решительно объявил, что теперь он будет сам все делать для
девочки, и, поблагодарив вдову за деятельное сочувствие, зажил одинокой
жизнью вдовца, сосредоточив все помыслы, надежды, любовь и воспоминания на маленьком существе.
Лонгрен выслушал
девочку, не перебивая, без улыбки, и, когда она кончила, воображение быстро нарисовало ему неизвестного старика с ароматической водкой в одной руке и игрушкой в другой. Он отвернулся, но, вспомнив, что в великих случаях детской
жизни подобает быть человеку серьезным и удивленным, торжественно закивал головой, приговаривая:
— Всю мою будущую
жизнь буду об вас молиться, — горячо проговорила
девочка и вдруг опять засмеялась, — бросилась к нему и крепко опять обняла его.
«Как она созрела, Боже мой! как развилась эта
девочка! Кто ж был ее учителем? Где она брала уроки
жизни? У барона? Там гладко, не почерпнешь в его щегольских фразах ничего! Не у Ильи же!..»