Неточные совпадения
— Ах, mon ange, mon ange… Я так соскучилась о вас! Вы себе представить не можете… Давно
рвалась к вам, да все проклятые дела задерживали: о том позаботься, о
другом, о третьем!.. Просто голова кругом… А где мамаша? Молится? Верочка, что же это вы так изменились? Уж не хвораете ли, mon ange?..
Неточные совпадения
Тогда казалось ему, что он любил Веру такой любовью, какою никто
другой не любил ее, и сам смело требовал от нее такой же любви и
к себе, какой она не могла дать своему идолу, как бы страстно ни любила его, если этот идол не носил в груди таких же сил, такого же огня и, следовательно, такой же любви, какая была заключена в нем и
рвалась к ней.
Многие из теснившихся
к нему женщин заливались слезами умиления и восторга, вызванного эффектом минуты;
другие рвались облобызать хоть край одежды его, иные что-то причитали. Он благословлял всех, а с иными разговаривал. Кликушу он уже знал, ее привели не издалека, из деревни всего верст за шесть от монастыря, да и прежде ее водили
к нему.
Было ли это следствием простуды, или разрешением долгого душевного кризиса, или, наконец, то и
другое соединилось вместе, но только на
другой день Петр лежал в своей комнате в нервной горячке. Он метался в постели с искаженным лицом, по временам
к чему-то прислушиваясь, и куда-то
порывался бежать. Старый доктор из местечка щупал пульс и говорил о холодном весеннем ветре; Максим хмурил брови и не глядел на сестру.
Пашенька чувствует прилив нежности, которая постепенно переходит в восторг. Она ластится
к бабеньке, целует у ней ручки и глазки, называет царицей и божественной. Марья Петровна сама растрогана; хоть и
порывается она заметить, по поводу Михея Пантелеева, что все-таки следует иногда"этим подлецам"снисходить, но заметка эта утопает в
другом рассуждении, выражающемся словами:"а коли по правде, что их, канальев, и жалеть-то!"Таким образом время проводится незаметно до самого приезда дяденек.
Вот и сегодня. Ровно в 16.10 — я стоял перед сверкающей стеклянной стеной. Надо мной — золотое, солнечное, чистое сияние букв на вывеске Бюро. В глубине сквозь стекла длинная очередь голубоватых юниф. Как лампады в древней церкви, теплятся лица: они пришли, чтобы совершить подвиг, они пришли, чтобы предать на алтарь Единого Государства своих любимых,
друзей — себя. А я — я
рвался к ним, с ними. И не могу: ноги глубоко впаяны в стеклянные плиты — я стоял, смотрел тупо, не в силах двинуться с места…