Неточные совпадения
Находчивость неизвестного писарька составила ему карьеру и своего рода
имя. Так он и
остался в Суслоне. Вот именно этот неприятный эпизод и напомнил ему Вахрушка своею картошкой.
Положение доктора вообще получалось критическое. Все смотрели на него, как на зачумленного. На его
имя получались анонимные письма с предупреждением, что купцы нанимают Лиодора Малыгина избить его до полусмерти. Только два самых влиятельных лица
оставались с ним в прежних отношениях — Стабровский и Луковников. Они были выше всех этих дрязг и пересудов.
Но, несмотря на всю глубину падения, у Полуянова все-таки
оставалось имя, известное
имя, черт возьми. Конечно, в местах не столь отдаленных его не знали, но, когда он по пути завернул на винокуренный завод Прохорова и К o, получилось совсем другое. Даже «пятачок», как называли Прохорова, расчувствовался...
В силу этого изречения, Сергей Мартынович обозвал Максима «Селярдепарле», и это
имя осталось за ним окончательно. С Николинькой Борисовым прибыл и его клепер, на котором он ежедневно катался.
Разом наступила глубокая тишина, как будто вдруг опустел кубрик и в нем остался один Редж. Началось немое, но выразительное переглядывание, глаза каждого искали опоры в лицах товарищей. Не многие могли похвастаться тем, что сердца их забились в этот момент сильнее, большинство знало, что их
имена останутся непроизнесенными. Кой-где в углах кубрика блеснули кривые улыбки интригов, сдержанный шепот вырос и полз со всех сторон, как первое пробуждение ночного прилива.
Неточные совпадения
Источник, из которого вышла эта тревога, уже замутился; начала, во
имя которых возникла борьба, стушевались;
остается борьба для борьбы, искусство для искусства, изобретающее дыбу, хождение по спицам и т. д.
Бывали градоначальники истинно мудрые, такие, которые не чужды были даже мысли о заведении в Глупове академии (таков, например, штатский советник Двоекуров, значащийся по «описи» под № 9), но так как они не обзывали глуповцев ни «братцами», ни «робятами», то
имена их
остались в забвении.
Но какими бы
именами ни прикрывало себя ограбление, все-таки сфера грабителя
останется совершенно другою, нежели сфера сердцеведца, ибо последний уловляет людей, тогда как первый уловляет только принадлежащие им бумажники и платки.
Алексей Александрович ждал, что страсть эта пройдет, как и всё проходит, что все про это забудут, и
имя его
останется неопозоренным.
У тоненького в три года не
остается ни одной души, не заложенной в ломбард; у толстого спокойно, глядь — и явился где-нибудь в конце города дом, купленный на
имя жены, потом в другом конце другой дом, потом близ города деревенька, потом и село со всеми угодьями.