Другой кучер, башкир Ахметка, скуластый молодой парень с лоснящимся жирным лицом, молча
смотрит на лошадь, точно впился в нее своими черными глазами.
Неточные совпадения
Калитка отворяется, и во двор въезжает верхом
на вороной высокой
лошади молодой человек в черкеске, папахе и с серебряным большим кинжалом
на поясе. Великолепная вороная лошадь-степняк, покачиваясь
на тонких сухих ногах, грациозно подходит
на середину двора и останавливается. Молодой человек с опухшим красным лицом и мутными глазами сонно
смотрит на старика в халате.
Галактион блаженствовал и
смотрел на Тобол с чувством собственности, как
на лошадь-новокупку.
Скитские старцы ехали уже второй день. Сани были устроены для езды в лес, некованные, без отводов, узкие и
на высоких копыльях. Когда выехали
на настоящую твердую дорогу, по которой заводские углепоставщики возили из куреней
на заводы уголь, эти лесные сани начали катиться, как по маслу, и несколько раз перевертывались. Сконфуженная
лошадь останавливалась и точно с укором
смотрела на валявшихся по дороге седоков.
В другом месте скитники встретили еще более ужасную картину.
На дороге сидели двое башкир и прямо выли от голодных колик. Страшно было
смотреть на их искаженные лица,
на дикие глаза. Один погнался за проезжавшими мимо пошевнями
на четвереньках, как дикий зверь, — не было сил подняться
на ноги. Старец Анфим струсил и погнал
лошадь. Михей Зотыч закрыл глаза и молился вслух.
Нужно было покормить
лошадь на постоялом, и скитники отправились
посмотреть.
В одно прекрасное утро оба племянника, по обыкновению, явились в горницу дяди пожелать ему доброго утра. Никита Григорьевич вскоре ушел
посмотреть на лошадей, до которых был страстный охотник, а Максим Яковлевич остался с Семеном Иоаникиевичем, разговорившись с ним о необходимости сменить одного из дозорных.
«Левин пустил собаку. Сытый, бурый третьяк, увидав собаку, шарахнулся. Остальные лошади тоже испугались. Ласка остановилась, насмешливо
посмотрела на лошадей и вопросительно на Левина. Левин посвистал в знак того, что можно начинать». Ласка почуяла дичь. «Чтоб найти, она начала уже круг, как вдруг голос хозяина развлек ее.
Неточные совпадения
Вронский и не
смотрел на нее, а, желая прийти далеко первым, стал работать поводьями кругообразно, в такт скока поднимая и опуская голову
лошади.
Государь, и весь двор, и толпы народа — все
смотрели на них, —
на него и
на шедшего
на лошадь дистанции впереди Махотина, когда они подходили к чорту (так назывался глухой барьер).
Когда началась четырехверстная скачка с препятствиями, она нагнулась вперед и, не спуская глаз,
смотрела на подходившего к
лошади и садившегося Вронского и в то же время слышала этот отвратительный, неумолкающий голос мужа. Она мучалась страхом зa Вронского, но еще более мучалась неумолкавшим, ей казалось, звуком тонкого голоса мужа с знакомыми интонациями.
Уж не раз испытав с пользою известное ему средство заглушать свою досаду и всё, кажущееся дурным, сделать опять хорошим, Левин и теперь употребил это средство. Он
посмотрел, как шагал Мишка, ворочая огромные комья земли, налипавшей
на каждой ноге, слез с
лошади, взял у Василья севалку и пошел рассевать.
Вот
смотрю: из леса выезжает кто-то
на серой
лошади, все ближе и ближе, и, наконец, остановился по ту сторону речки, саженях во ста от нас, и начал кружить
лошадь свою как бешеный.