Неточные совпадения
— Свежего купим. Гости
хорошие,
надо, чтоб все по гостям было. Таковы у нас с тобой, Аксинья, будут гости, что
не токмо цветочного чаю, детища родного для них
не пожалею. Любую девку отдам! Вот оно как!
— Это я знаю, читал, — отвечал Алексей. — Зачем на Бога роптать, Патап Максимыч? Это
не годится; Бог
лучше знает, чему
надо быть; любя нас наказует…
— Чтоб отец твоих слез
не видал, — повелительно сказала Фленушка. — Он крут, так и с ним
надо быть крутой. Дело на
хорошей дороге,
не испорть. А про Алексея отцу сказать и думать
не моги.
— Где по здешним местам жениха Настасье сыскать! — спесиво заметил Чапурин. — По моим дочерям женихов здесь нет: токари да кузнецы им
не пара. По купечеству
хороших людей
надо искать… Вот и выискался один молодчик — из Самары, купеческий сын, богатый: у отца заводы, пароходы и торговля большая. Снежковы прозываются,
не слыхала ли?
— Где ее сыщешь? — печально молвил Иван Григорьич. —
Не жену
надо мне, мать детям нужна. Ни богатства, ни красоты мне
не надо, деток бы только любила, заместо бы родной матери была до них. А такую и днем с огнем
не найдешь. Немало я думал, немало на вдов да на девок умом своим вскидывал. Ни единая
не подходит… Ах, сироты вы мои, сиротки горькие!..
Лучше уж вам за матерью следом в сыру землю пойти.
—
Хорошая она старица, да уж добра через меру, — молвила Манефа, несколько успокоившись и ложась на войлок, постланный на лежанке. — Уластить ее немного
надо. У меня пуще всего, чтоб негодных толков
не пошло про обитель, молвы бы
не было… А тараканов в скотной морозили?
И теперь вижу, что Бога молили вы как
не надо лучше, потому что, вот как перед самим истинным Христом, вовсе
не думал по рыбе займоваться, потому думал, дело плевое, а вышло дело-то способное.
Воротясь из Казани, Евграф Макарыч, заметив однажды, что недоступный, мрачный родитель его был в веселом духе, осторожно повел речь про Залетовых и сказал отцу: «Есть, мол, у них девица очень
хорошая, и если б на то была родительская воля, так мне бы
лучше такой жены
не надо».
— Ну, так видишь ли… Игумен-от красноярский, отец Михаил, мне приятель, — сказал Патап Максимыч. — Человек добрый,
хороший, да стар стал — добротой да простотой его мошенники,
надо полагать, пользуются. Он, сердечный, ничего
не знает — молится себе да хозяйствует, а тут под носом у него они воровские дела затевают… Вот и написал я к нему, чтобы он лихих людей оберегался, особенно того проходимца, помнишь, что в Сибири-то на золотых приисках живал?.. Стуколов…
— Полноте, Патап Максимыч!.. Ведь мы с вами
не первый день знакомы.
Не знаю разве, как у вас дела идут?.. — говорила Марья Гавриловна. — Вот познакомилась я с этим Сергеем Андреичем. Он прямо говорит, что без вас бы ему непременно пропасть, а как вы его поучили, так дела у него как
не надо лучше пошли…
— По-моему,
не надо бы торопиться — выждать бы
хорошей цены, — заметил Сергей Андреич. — Теперь на муку цены шибко пошли пóд гору, ставят чуть
не в убыток… В Казани, слышь, чересчур много намололи… Там, брат, паровые мельницы заводить теперь стали… Вот бы Патапу-то Максимычу в Красной Рамени паровую поставить.
Не в пример бы спорей дело-то у него пошло. Полтиной бы на рубль больше в карман приходилось.
— Ну, брат, этот паспорт нам
не с руки, — взглянув на него, сказал Колышкин. — Трехмесячный, и сроку только две недели остается. Тебе
надо годовой хоть выправить, а еще того
лучше года на три.
— На самоё бы
надо взглянуть, да ходу мне в вашу обитель нет… Ну —
не беда: дам я тебе корешков да травок, зашей ты их в какую ни на есть одежу Марьи Гавриловны, да чтоб она про то
не знала,
не ведала… Всего бы
лучше в рубаху да поближе к вороту… А станешь те травы вшивать, сорок раз «Богородицу» читай. Без того
не будет пользы… Ну вот и пришли…
— Ни на что еще я
не решилась, матушка, сама еще
не знаю, что и как будет… Известно дело, хозяйский глаз тут надобится. Рано ли, поздно ли, а придется к пристани поближе на житье переехать. Ну, да это еще
не скоро.
Не сразу устроишься. Домик
надо в городе купить, а прежде всего сыскать
хорошего приказчика, — говорила Марья Гавриловна.
— Скоро ль к такому делу
хорошего человека приищешь! — молвила Манефа. — Тут
надо человека верного, неизменного, чтоб был все едино, что сама хозяйка. Такого
не вдруг найдешь.
— Учиться
надо, Алексей Трифоныч, — ответил маклер. — Наука
не больно хитрая… В трактиры почаще ходите, в те, куда
хорошие купцы сбираются, слушайте, как они меж себя разговаривают, да помаленьку и перенимайте… А еще
лучше, в коммерческий клуб ходите… Хотите, я вас гостем туда запишу?..
Умелую
надо,
хорошую, устав бы знала и всякую службу исправить могла, к тому ж
не вертячка была бы, умела бы жить в
хорошем дому…
— И самое бы
хорошее дело, матушка, — улыбаясь
не то лукаво,
не то весело, молвила Фленушка. — Эка подумаешь, каким тебя Господь разумом-то одарил!.. Какая ты по домоводству-то искусная!.. Любую из матерей возьми — целу бы неделю продумала, как бы уладить, а ты, гляди-ка, матушка, только вздумала, и как раз делу свершенье!.. Дивиться
надо тебе!..
И потому, отцы, матери,
не время нам плакаться;
надо подумать, как
лучше встретить беду неизбывную, как
лучше устроиться на новом нашем положении.
— Где найдется? — возразила Манефа. — Ведь его
надо в
хорошую обитель пристроить,
не там, где гульба да пьянство, а на ужине, опричь хлеба куска, и на стол ничего
не кладут…
Неточные совпадения
— А кто сплошал, и
надо бы // Того тащить к помещику, // Да все испортит он! // Мужик богатый… Питерщик… // Вишь, принесла нелегкая // Домой его на грех! // Порядки наши чудные // Ему пока в диковину, // Так смех и разобрал! // А мы теперь расхлебывай! — // «Ну… вы его
не трогайте, // А
лучше киньте жеребий. // Заплатим мы: вот пять рублей…»
Левин вызвался заменить ее; но мать, услыхав раз урок Левина и заметив, что это делается
не так, как в Москве репетировал учитель, конфузясь и стараясь
не оскорбить Левина, решительно высказала ему, что
надо проходить по книге так, как учитель, и что она
лучше будет опять сама это делать.
— Нет, мне
надо,
надо ехать, — объясняла она невестке перемену своего намерения таким тоном, как будто она вспомнила столько дел, что
не перечтешь, — нет, уж
лучше нынче!
Рассуждения приводили его в сомнения и мешали ему видеть, что̀ должно и что̀
не должно. Когда же он
не думал, а жил, он
не переставая чувствовал в душе своей присутствие непогрешимого судьи, решавшего, который из двух возможных поступков
лучше и который хуже; и как только он поступал
не так, как
надо, он тотчас же чувствовал это.
— Вы бы
лучше думали о своей работе, а именины никакого значения
не имеют для разумного существа. Такой же день, как и другие, в которые
надо работать.