Неточные совпадения
— И впрямь пойду
на мороз, — сказал Алексей и, надев полушубок, пошел за околицу. Выйдя
на дорогу, крупными шагами зашагал он, понурив голову. Прошел версту, прошел другую, видит мост через овраг, за мостом дорога
на две стороны расходится. Огляделся Алексей, опознал
место и, в раздумье
постояв на мосту, своротил налево в свою деревню Поромово.
Бледное лицо Насти багрецом подернуло. Встала она с
места и, опираясь о стол рукою, робко глядела
на вошедшего. А он все
стоит у притолоки, глядит не наглядится
на красавицу.
— Что детки? Малы они, кумушка, еще неразумны, — отвечал Иван Григорьич. — Пропащие они дети без матери… Нестройно, неукладно в дому у меня. Не глядел бы… Все, кажись,
стоит на своем
месте, по-прежнему; все, кажется, порядки идут, как шли при покойнице, а не то… Пустым пахнет, кумушка.
На сибирском рубеже
стоят снежные горы; без проводника, не зная тамошних
мест, их ввек не перелезть, да послал Господь мне доброго человека из варнаков — беглый каторжный, значит, — вывел
на русскую землю!..
Ее городят в лесных
местах, чтобы пасущийся скот не забрел
на хлеб.], ни просеки, ни даже деревянного двухсаженного креста, каких много наставлено по заволжским лесам, по обычаю благочестивой старины [За Волгой,
на дорогах, в полях и лесах, особенно
на перекрестках,
стоят высокие, сажени в полторы или две, осьмиконечные кресты, иногда по нескольку рядом.
На обоих клиросах
стояли певцы; славились они не только по окрестным
местам, но даже в Москве и
на Иргизе.
И
на заводе про его стариков ни слуху ни духу. Не нашел Сергей Андреич и дома, где родился он, где познал первые ласки матери, где явилось в душе его первое сознание бытия…
На месте старого домика
стоял высокий каменный дом. Из раскрытых окон его неслись песни, звуки торбана, дикие клики пьяной гульбы… Вверх дном поворотило душу Сергея Андреича, бежал он от трактира и тотчас же уехал из завода.
Под именем «канонниц», или «читалок», скитские артели отправляли в Москву и другие города молодых белиц к богатым одноверцам «
стоять негасимую свечу», то есть день и ночь читать псалтырь по покойникам, «
на месте их преставления», и учить грамоте малолетних детей в домах «христолюбивых благодетелей».
— Не плачьте-с… они придут… сейчас придут-с, — успокаивал ее молодой человек. — Будемте
стоять здесь
на одном
месте, непременно придут-с.
Теперь хозяин ровно другой стал: ходит один, про что-то сам с собой бормочет, зачнет по пальцам считать, ходит, ходит, да вдруг и станет
на месте как вкопанный,
постоит маленько, опять зашагает…
Меж тем спавший в оленевской кибитке московский певец проснулся. Отворотил он бок кожаного фартука, глядит —
место незнакомое, лошади отложены, людей ни души. Живого только и есть что жирная корова, улегшаяся
на солнцепеке, да высокий голландский петух, окруженный курами всех возможных пород. Склонив голову набок, скитский горлопан
стоял на одной ножке и гордо поглядывал то
на одну, то
на другую подругу жизни.
Только половина светлицы была видна ему.
На месте Настиной кровати
стоит крытый белой скатертью стол, а
на нем в золотых окладах иконы с зажженными перед ними свечами и лампадами.
На окне любимые цветочки Настины, возле пяльцы с неконченной работой… О! у этих самых пялец,
на этом самом
месте стоял он когда-то робкий и несмелый, а она, закрыв глаза передником, плакала сладкими слезами первой любви…
На этом самом
месте впервые она поцеловала его. Тоскливо заныло сердце у Алексея.
«А где стол
стоит, тут померла она, — думалось ему, — тут-то в последний час свой молила она за меня». И умилилось сердце его, а
на глазах слеза жалости выступила… Добрая мысль его осенила — вздумалось ему
на том
месте положить семипоклонный начал за упокой Насти.
И
на супрядках
место ему не у го́лбца, где деревенски ребята
стоят, а
место поповское — в переднем, почетном углу под иконами.
Паранька одна воротилась. Кошкой крадучись, неслышными стопами пробралась она пó мосту [Мостом называют большие холодные сени между переднею и заднею избами, в иных
местах — только пол в этих сенях.] к чулану, где у нее с сестрой постель
стояла. Как
на грех скрипнула половица. Трифон услыхал и крикнул дочь.
— Ишь раскозырялся!.. — злясь и лютуя, ворчал Морковкин,
стоя на крыльце, когда удельный голова поехал в одну, а Лохматый в другую сторону. — Ишь раскозырялся, посконная борода!.. Постой-погоди ты у меня!.. Я те нос-от утру!.. Станешь у меня своевольничать, будешь делать не по-моему!.. Слетишь с
места, мошенник ты этакой, слетишь!..
— А посмотреть бы вам, Михайло Васильич, каково народ по тем
местам живет, где целу зиму
на гумне
стоят скирды немолоченные, — сказал
на то Василий Борисыч. — По вашим лесам последний бедняк человеком живет, а в степных хлебородных
местах и достаточный хозяин заодно со свиньями да с овцами.
Единою стоящу ему в церкви
на месте своем, возвед очи своя, позре по братии, иже
стоят поюще по обема странама.
До Питиримова разоренья
на этом
месте стояла женская обитель старицы Фотиньи Нижегородки.
Еще до Питиримова разоренья
стоял на Козленце небольшой скиток Фундриков,
место было затишное, укромное, разоренье не коснулось того скита. Гораздо позже, вскоре после чумного года и пугачевщины, разрослось здесь скитское население — появились новые обители и за речкой супротив Фундрикова. То был Улангер.
На небольшой полянке, середи частого елового леса,
стоял высокий деревянный крест с прибитым в середине медным распятьем. Здесь, по преданью,
стояла келья отца Варлаама, здесь он сожег себя со ученики своими. Придя
на место и положив перед крестом обычный семипоклонный нача́л, богомольцы стали по чину, и мать Аркадия, заметив, что отец Иосиф намеревается начать канон, поспешила «замолитвовать». Не хотела и тут ему уступить, хоть по скитским обычаям первенство следовало Иосифу, как старцу.
Почесал в затылке Василий Борисыч,
постоял маленько
на месте и пошел вдоль по берегу.
На своем игуменском
месте, в длинной соборной мантии, с деревянным посохом в руке, ровно каменная, недвижимо
стояла Манефа и в положенное время твердым голосом творила возгласы.
Чуть не все старообрядское Писание знала она наизусть, и, в случае спора,
стоило ей только книгу взять в руки, тотчас где надо раскроет, тотчас укажет перстом
на спорное
место.
— Ни единый час не изнесу ее из моленной, — тихо, но с твердой решимостью сказала мать Августа. — Больше ста семидесяти годов
стоит она
на одном
месте. Ни при старых матерях, ни при мне ее не трогивали, опричь пожарного случая. Не порушу завета первоначальника шарпанского отца Арсения. Он заповедовал не износить иконы из храма ни под каким видом. У нас
на то запись руки его…
В горницах Марьи Гавриловны шумно идет пированье. Кипит самовар, по столам и по окнам с пуншем стаканы
стоят. Патап Максимыч с Смолокуровым, удельный голова с кумом Иваном Григорьичем, купцы, что из города в гости к Манефе приехали, пароходчик из Городца частенько усы в тех стаканах помачивают… Так справляют они древнюю, но забытую братчину-петровщину
на том самом
месте, где скитская обрядность ее вконец загубила, самую память об ней разнесла, как ветер осенний сухую листву разносит…
Ставные сети —
на красную рыбу
стоят как тенета
на одном
месте во все время лова.
Неточные совпадения
А вы —
стоять на крыльце, и ни с
места! И никого не впускать в дом стороннего, особенно купцов! Если хоть одного из них впустите, то… Только увидите, что идет кто-нибудь с просьбою, а хоть и не с просьбою, да похож
на такого человека, что хочет подать
на меня просьбу, взашей так прямо и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит
на цыпочках вслед за квартальными.)
Он не был ни технолог, ни инженер; но он был твердой души прохвост, а это тоже своего рода сила, обладая которою можно покорить мир. Он ничего не знал ни о процессе образования рек, ни о законах, по которому они текут вниз, а не вверх, но был убежден, что
стоит только указать: от сих
мест до сих — и
на протяжении отмеренного пространства наверное возникнет материк, а затем по-прежнему, и направо и налево, будет продолжать течь река.
Он решился. Река не захотела уйти от него — он уйдет от нее.
Место,
на котором
стоял старый Глупов, опостылело ему. Там не повинуются стихии, там овраги и буераки
на каждом шагу преграждают стремительный бег; там воочию совершаются волшебства, о которых не говорится ни в регламентах, ни в сепаратных предписаниях начальства. Надо бежать!
Шли они по ровному
месту три года и три дня, и всё никуда прийти не могли. Наконец, однако, дошли до болота. Видят,
стоит на краю болота чухломец-рукосуй, рукавицы торчат за поясом, а он других ищет.
Бородавкин
стоял на одном
месте и рыл ногами землю. Была минута, когда он начинал верить, что энергия бездействия должна восторжествовать.