Неточные совпадения
— Дивная старица! — сказал отец Михаил. — Духовной жизни, опять же от Писания какая начетчица, а уж домостроительница какая!.. Поискать другой такой старицы, во всем христианстве не найдешь!.. Ну, гости дорогие, в
трапезу не угодно ли?.. Сегодня
день недельный, а ради праздника сорока мучеников полиелей — по уставу вечерняя
трапеза полагается: разрешение елея. А в прочие
дни святыя Четыредесятницы ядим единожды в
день.
Перед образами стоял складной кожаный налой, за ним во время
трапезы читали положенное уставом на тот
день поучение или житие святого, память которого в тот
день праздновалась.
Каждый год справляла по нем уставные поминки: и на
день преставления и в
день тезоименитства покойника, на память преподобного Макария Египетского, поставляла Марья Гавриловна «большие кормы» на
трапезе.
А милостыню по нищей братии раздавали шесть недель каждый Божий
день. А в Городецкую часовню и по всем обителям Керженским и Чернораменским разосланы были великие подаяния на службы соборные, на свечи негасимые и на большие кормы по
трапезам… Хорошо, по всем порядкам, устроил душу своей дочери Патап Максимыч.
Сжавшись в кучку, матери держались в сторонке. Рассевшись в тени меж деревьев, поминали они преподобного отца Софонтия привезенными из обителей яствами и приглашали знакомых
разделить с ними
трапезу. Отказов не было, и вскоре больше полутораста человек, разделясь на отдельные кучки, в строгом молчаньи ели и пили во славу Божию и на помин души отца Софонтия… Деревенские парни и горожане обступили келейниц и, взглядывая на молодых старочек и на пригоженьких белиц, отпускали им разные шуточки.
На скитских праздниках, на келейных сборищах за
трапезами, куда сходится народ во множестве, боголюбивые старцы и пречестны́е матери истово и учительно читают из святочтимого Стоглава об Иванове
дне: «Сходятся мужи и жены и девицы на нощное плещевание и бесстудный говор, на бесовские песни и плясания и на богомерзкие
дела… И те еллинские прелести отречены и прокляты…»
— Вот дела-то!.. Вот дела-то какие!.. — качая головой, печаловалась мать Таисея и, опомнившись, быстро схватила поднос с кулебякой и, подавая его с поклоном Манефе, умильным голосом проговорила: — Не побрезгуй убогим приношеньем — не привел Господь видеть тебя за
трапезой, дозволь хоть келейно пирожком тебе поклониться… Покушай нашего хлеба-соли во здравие.
Оттого «перехожий» честнóй отец после
трапезы не пошел с матерями о скитских
делах соборовать, выпросился у Дементия на сенницу и там завалился спать-почивать после
дела похмельного.
Неточные совпадения
Враги! Давно ли друг от друга // Их жажда крови отвела? // Давно ль они часы досуга, //
Трапезу, мысли и
дела //
Делили дружно? Ныне злобно, // Врагам наследственным подобно, // Как в страшном, непонятном сне, // Они друг другу в тишине // Готовят гибель хладнокровно… // Не засмеяться ль им, пока // Не обагрилась их рука, // Не разойтиться ль полюбовно?.. // Но дико светская вражда // Боится ложного стыда.
Далее, промотавшийся юноша, в рубище и в треугольной шляпе, пасет свиней и
разделяет с ними
трапезу; в его лице изображены глубокая печаль и раскаяние.
Да, ты прав, Боткин, — и гораздо больше Платона, — ты, поучавший некогда нас не в садах и портиках (у нас слишком холодно без крыши), а за дружеской
трапезой, что человек равно может найти «пантеистическое» наслаждение, созерцая пляску волн морских и
дев испанских, слушая песни Шуберта и запах индейки с трюфлями. Внимая твоим мудрым словам, я в первый раз оценил демократическую глубину нашего языка, приравнивающего запах к звуку.
— Ну, ну, полно, командирша, ворчать! Кто не любит
разделить своей
трапезы с приятелем, тот человек жадный.
Между тем братья ели и пили досыта; всякий
день казался праздником: не жалели ни вина, ни меду; остаток
трапезы выносили из дворца на площадь для бедных.