Неточные совпадения
— Так-то так, уж я на тебя как на каменну стену надеюсь, кумушка, — отвечала Аксинья Захаровна. — Без тебя хоть
в гроб ложись. Да нельзя же и мне руки-то сложить. Вот умница-то, — продолжала она, указывая на работницу Матрену, — давеча у меня все полы перепортила бы, коли б не доглядела я вовремя. Крашены-то полы дресвой вздумала мыть… А вот что, кумушка, хотела я у тебя спросить: на нонешний день к ужину-то что думаешь гостям сготовить? Без хлеба, без соли нельзя же их
спать положить.
В одной из таких зимниц, рано поутру, человек десять лесников, развалясь на нарах и завернувшись
в полушубки,
спали богатырским сном. Под утро намаявшегося за работой человека сон крепко разнимает — тут его хоть
в гроб клади да хорони. Так и теперь было
в зимнице лыковских [Волость на реке Керженце.] лесников артели дяди Онуфрия.
Пришел Семен Петрович. Встал он задолго прежде назвáного хозяина и успел уж проведать Василья Борисыча. Нашел его
в целости:
спал таким крепким сном, что хоть
в гроб клади.
— Пустынники, чтобы приучить себя к смерти,
спали в гробу: пусть для вас Мария будет этим гробом, и, когда вам захочется сходить в церковь, поцеловать женщину или протянуть руку другу, взгляните на Марию и вспомните ее отца, Фому Магнуса.
Неточные совпадения
И там же надписью печальной // Отца и матери,
в слезах, // Почтил он прах патриархальный… // Увы! на жизненных браздах // Мгновенной жатвой поколенья, // По тайной воле провиденья, // Восходят, зреют и
падут; // Другие им вослед идут… // Так наше ветреное племя // Растет, волнуется, кипит // И к
гробу прадедов теснит. // Придет, придет и наше время, // И наши внуки
в добрый час // Из мира вытеснят и нас!
К ногам злодея молча
пасть, // Как бессловесное созданье, // Царем быть отдану во власть // Врагу царя на поруганье, // Утратить жизнь — и с нею честь, // Друзей с собой на плаху весть, // Над
гробом слышать их проклятья, // Ложась безвинным под топор, // Врага веселый встретить взор // И смерти кинуться
в объятья, // Не завещая никому // Вражды к злодею своему!..
За обедней Снегирев как бы несколько попритих, хотя временами все-таки прорывалась
в нем та же бессознательная и как бы сбитая с толку озабоченность: то он подходил к
гробу оправлять покров, венчик, то, когда
упала одна свечка из подсвечника, вдруг бросился вставлять ее и ужасно долго с ней провозился.
Пред
гробом, сейчас войдя, он
пал как пред святыней, но радость, радость сияла
в уме его и
в сердце его.
…Две молодые девушки (Саша была постарше) вставали рано по утрам, когда все
в доме еще
спало, читали Евангелие и молились, выходя на двор, под чистым небом. Они молились о княгине, о компаньонке, просили бога раскрыть их души; выдумывали себе испытания, не ели целые недели мяса, мечтали о монастыре и о жизни за
гробом.