Неточные совпадения
По достижению ею возраста, в котором можно будет ей принять в свои
руки бразды правления, она будет всенародно признана императрицею всероссийскою, а
герцог Петр Голштинский пожизненно сохранит титул императора, и если принцесса Елизавета, великая княжна всероссийская, выйдет замуж, то супруг ее не может пользоваться титулом императора ранее смерти Петра,
герцога Голштинского.
Случайность посылает ему в
руки герцога Энгиенского и нечаянно заставляет его убить, тем самым, сильнее всех других средств, убеждая толпу, что он имеет право, так как он имеет силу.
— О, конечно… милости… ваша светлость, благодеяния вечно незабвенные… — сказал племянник, запинаясь и кланяясь; но, будто не понимая приказа дяди, не подошел к
руке герцога.
Неточные совпадения
Далее на стене, противуположной алькову, над огромной рабочей конторкой, заваленной приходо-расходными книгами, счетами, мешочками с образцами семян ржи, ячменя, овса, планами на земли, фасадами на постройки, висел отлично гравированный портрет как бы рыцаря в шапочке и в мантии, из-под которой виднелись стальные латы, а внизу под портретом подпись: «Eques a victoria» [«Всадник-победитель» (лат.).], под которою, вероятно,
рукою уж самого хозяина было прибавлено: «Фердинанд
герцог Брауншвейг-Люнебургский, великий мастер всех соединенных лож».
— Вина этого, конечно, вы выпьете! — переменила вдруг разговор Домна Осиповна, беря из
рук Янсутского красное вино, по бутылке которого он раздавал каждому из гостей своих, пояснив, что это вино из садов
герцога Бургундского.
Лицо у него крупное и почти квадратное; слегка оливковый цвет и густая синева на бритых местах, такие же смуглые, но очень тонкие и красивые
руки свидетельствуют о его испанской крови, — до того, как посвятить себя Богу, кардинал X. был испанским грандом и
герцогом.
В это мгновение
герцог так грубо отнял свою
руку, что государыня покачнулась набок своим тучным корпусом и, может статься, подвергла бы себя неприятности и стыду падения, если бы ловкий кабинет-министр, оживленный лестной шуткой императрицы, не успел поддержать ее и занять место Бирона.
Когда же на ночь камердинер
герцога выносил из спальни его платье, нечто вставало с своего стула, жало
руку камердинеру, и осторожно, неся всю тяжесть своего огромного туловища в груди своей, чтобы не сделать им шуму по паркету, выползало или выкатывалось из дому, и нередко еще на улице тосковало от сомнения, заснула ли его светлость и не потребовала бы к себе, чтобы над ним пошутить.