С одной стороны, так поглощены целью, реальным достижением и осуществлением какого-либо блага, блага государства, нации, семьи,
земной церкви, государства, цивилизации, что готовы допустить какие угодно средства, лишь бы цель была осуществлена.
Неточные совпадения
На другой день, утром, он и Тагильский подъехали к воротам тюрьмы на окраине города. Сеялся холодный дождь, мелкий, точно пыль, истреблял выпавший ночью снег, обнажал
земную грязь. Тюрьма — угрюмый квадрат высоких толстых стен из кирпича, внутри стен врос в землю давно не беленный корпус, весь в пятнах, точно пролежни, по углам корпуса — четыре башни, в средине его на крыше торчит крест тюремной
церкви.
Таким образом (то есть в целях будущего), не
церковь должна искать себе определенного места в государстве, как «всякий общественный союз» или как «союз людей для религиозных целей» (как выражается о
церкви автор, которому возражаю), а, напротив, всякое
земное государство должно бы впоследствии обратиться в
церковь вполне и стать не чем иным, как лишь
церковью, и уже отклонив всякие несходные с церковными свои цели.
Оттого-то протестантизм и вытолкнул одну богородицу из своих сараев богослужения, из своих фабрик слова божия. Она действительно мешает христианскому чину, она не может отделаться от своей
земной природы, она греет холодную
церковь и, несмотря ни на что, остается женщиной, матерью. Естественными родами мстит она за неестественное зачатие и вырывает благословение своему чреву из уст монашеских, проклинающих все телесное.
Эпоха не только самая аскетическая, но и самая чувственная, отрицавшая сладострастье
земное и утверждавшая сладострастье небесное, одинаково породившая идеал монаха и идеал рыцаря, феодальную анархию и Священную Римскую империю, мироотрицание
церкви и миродержавство той же
церкви, аскетический подвиг монашества и рыцарский культ прекрасной дамы, — эпоха эта обострила дуализм во всех сферах бытия и поставила перед грядущим человечеством неразрешенные проблемы: прежде всего проблему введения всей действительности в ограду
церкви, превращения человеческой жизни в теократию.
На повороте обернулась, и вдалеке под каким-то темным облаком представилась высокая колокольня
церкви, близ которой скрыто в земле последнее мое
земное сокровище, последняя отрада моей жизни.