Неточные совпадения
Как ярый гром из тихого ясного неба грянули эти
слова над Марком Данилычем. Сразу
слова не мог сказать. Встрепенулось было сердце радостью при вести, что давно оплаканный и позабытый уж брат оказался в живых, мелькнула в памяти и тесная дружба и беззаветная любовь к нему во дни молодости, но тотчас же налетела хмарая
мрачная дума: «Половину достатков придется отдать!.. Дунюшку обездолить!.. Врет Корней!»
— Духу лжи не работай,
слов неправды не говори, — строже прежнего заговорила Варенька. — Я заметила, что у тебя на соборе лицо было
мрачное. Темное такое, недоброе. Видно, что враг в душе твоей сеял плевелы. Смущает он тебя чем-нибудь?
Человек, украшенный зелеными камнями, взмахнув головой и руками, ударил по клавишам, а ‹Ерухимович› начал соло, и Самгин подумал, не издевается ли он над людями, выпевая
мрачные слова:
Неточные совпадения
Последние
слова были сказаны уже в передней. Порфирий Петрович проводил их до самой двери чрезвычайно любезно. Оба вышли
мрачные и хмурые на улицу и несколько шагов не говорили ни
слова. Раскольников глубоко перевел дыхание…
Наполненное шумом газет, спорами на собраниях,
мрачными вестями с фронтов, слухами о том, что царица тайно хлопочет о мире с немцами, время шло стремительно, дни перескакивали через ночи с незаметной быстротой, все более часто повторялись
слова — отечество, родина, Россия, люди на улицах шагали поспешнее, тревожней, становились общительней, легко знакомились друг с другом, и все это очень и по-новому волновало Клима Ивановича Самгина. Он хорошо помнил, когда именно это незнакомое волнение вспыхнуло в нем.
Хотя кашель мешал Дьякону, но говорил он с великой силой, и на некоторых
словах его хриплый голос звучал уже по-прежнему бархатно. Пред глазами Самгина внезапно возникла
мрачная картина: ночь, широчайшее поле, всюду по горизонту пылают огромные костры, и от костров идет во главе тысяч крестьян этот яростный человек с безумным взглядом обнаженных глаз. Но Самгин видел и то, что слушатели, переглядываясь друг с другом, похожи на зрителей в театре, на зрителей, которым не нравится приезжий гастролер.
После того как Григорий описал сцену за столом, когда ворвался Дмитрий Федорович и избил отца, угрожая воротиться убить его, —
мрачное впечатление пронеслось по зале, тем более что старый слуга рассказывал спокойно, без лишних
слов, своеобразным языком, а вышло страшно красноречиво.
Наконец, дошел черед и до «Письма». Со второй, третьей страницы меня остановил печально-серьезный тон: от каждого
слова веяло долгим страданием, уже охлажденным, но еще озлобленным. Эдак пишут только люди, долго думавшие, много думавшие и много испытавшие; жизнью, а не теорией доходят до такого взгляда… читаю далее, — «Письмо» растет, оно становится
мрачным обвинительным актом против России, протестом личности, которая за все вынесенное хочет высказать часть накопившегося на сердце.