А еще более того желаю знать, каково тебе в гостях; ты еще николи не
покидала дома родительского, и для того мне оченно желательно знать, как с тобой господа обходятся, потому что ежели что нехорошее, так я свое рождение в обиду не дам, и будь обидчик хоша разгенерал, добром со мной не разделается.
Неточные совпадения
Называла по именам
дома богатых раскольников, где от того либо другого рода воспитания вышли дочери такие, что не приведи Господи: одни Бога забыли, стали пристрастны к нововводным обычаям, грубы и непочтительны к родителям,
покинули стыд и совесть, ударились в такие дела, что нелеть и глаголати… другие, что у мастериц обучались, все, сколько ни знала их Макрина, одна другой глупее вышли, все как есть дуры дурами — ни встать, ни сесть не умеют, а чтоб с хорошими людьми беседу вести, про то и думать нечего.
— Как? — удивился и с досадой промолвил Марко Данилыч. — А дом-от как же?.. Хозяйство-то?.. Дом-от тогда на кого я
покину?
Радостно блеснули взоры Дарьи Сергевны, но она постаралась подавить радость, скрыть ее от Марка Данилыча, не показалась бы она ему обидною. «Тому, дескать, рада, что хозяйство
покидает и
дом бросает Бог знает на чьи руки».
Канонница из Иргиза, что при моленной жила, тоже решила себя на смиренномудрое долготерпение в
доме Федора Меркулыча, что сделала не из любви ко птенчику сиротке, а за то, что ругатель-хозяин в обитель ее такие суммы отваливал, что игуменья и соборные старицы, бывало, строго-настрого наказывают каноннице: «Вся претерпи, всяко озлобление любовию покрой, а меркуловского
дома покинуть не моги, велия бо из него благостыня неоскудно истекает на нашу честну́ю обитель».
В большую копейку стали Герасиму хлопоты, но он не тужил, об одном только думал — избавить бы племянников от солдатской лямки, не дать бы им
покинуть родительского
дома и привычных работ, а после что будет, то Бог даст.
— Грустит все, о чем-то тоскует, слова от нее не добьешься, — молвил Марко Данилыч. — Сама из
дому ни шагу и совсем запустила себя. Мало ли каких у нее напасено нарядов — и поглядеть на них не хочет… И рукоделья
покинула, а прежде какая была рукодельница!.. Только одни книжки читает, только над ними сидит.
И,
покинув ведра, поднявши подол, бегом побежала к
дому Марка Данилыча.
— Да у тебя и Аксинья Захаровна в болезни, и дочь в постели лежит. Как можно тебе
дом покинуть? — продолжал Михайло Васильич.
А она ради новой веры, что теперь ей сомнительна,
покинула и отца и
дом его…
Так раздумывая сама с собой, Дуня решила во что бы то ни стало
покинуть луповицкий корабль людей Божьих, отречься от их неправедной веры, во всем и навсегда разорвать с ними и, как блудный сын, возвратиться в
дом отчий…
Хоть немало слез пролила, а
покинула обитель и теперь, окруженная детками, живет хозяйкой честного
дома.
Дом-от на ваши руки в таком разе они
покинули бы.
— А дом-от как же
покинуть? Его на чьи руки оставить? Сколько ведь в нем имущества! — возразила Дарья Сергевна.
Старым, насиженным местом русский человек паче всего дорожит — не
покинет он
дома, где родились и сам, и его родители, не оставит места, где на погосте положены его дедушки, бабушки и другие сродники.
С тоски, что ни день, ни ночь в тестевом
доме не
покидала Василья Борисыча, вышел он на улицу и завернул в токарни.
— Да на что ж это похоже, да что ж это такое? — на весь
дом голосила она. — Нешто на то он женился, чтобы надолго
покидать молодую жену? И то недели две он ко мне не прихаживал!.. Хоть бы простился с женой в ее горнице, как быть следует всякому мужу с женой. И того не смыслит, шут этакой.
Осенью, на пятнадцатом году жизни, Артур Грэй тайно
покинул дом и проник за золотые ворота моря. Вскорости из порта Дубельт вышла в Марсель шкуна «Ансельм», увозя юнгу с маленькими руками и внешностью переодетой девочки. Этот юнга был Грэй, обладатель изящного саквояжа, тонких, как перчатка, лакированных сапожков и батистового белья с вытканными коронами.
Покидая дом, он не подкрепляет себя, как мы, мечтами и надеждами: он положительно знает только то, что расстается с домом, расстается со всем, что привязывает его к жизни, и потому-то всеми своими чувствами, всею душою отдается своей скорби…
Надо
покинуть дом, где его, бедняка-горюна, приютили, где осыпали его благодеяньями, где узнал он радости любви, которую оценить не сумел… Куда деваться?.. Как сказать отцу с матерью, почему оставляет он Патапа Максимыча?.. Опять же легко молвить — «сыщи другое место»… А как сыщешь его?..
Был уже поздний час и луна стояла полунощно, когда Я
покинул дом Магнуса и приказал шоферу ехать по Номентанской дороге: Я боялся, что Мое великое спокойствие ускользнет от Меня, и хотел настичь его в глубине Кампаньи. Но быстрое движение разгоняло тишину, и Я оставил машину. Она сразу заснула в лунном свете, над своей черной тенью она стала как большой серый камень над дорогой, еще раз блеснула на Меня чем-то и претворилась в невидимое. Остался только Я с Моей тенью.
Надо сказать тебе, что, несколько времени после того, как мать твоя вышла замуж и
покинула дом родительский, старик, грустя по ней и скучая своим одиночеством, выпросил у моего отца дворовую десятилетнюю девочку Елисавету, из семейства Трейман [Трейман — верный человек (нем.).], которое так прозвано за наследственную верность и преданность к нашему дому.
Неточные совпадения
«Мы люди чужестранные, // Давно, по делу важному, // Домишки мы
покинули, // У нас забота есть… // Такая ли заботушка, // Что из
домов повыжила, // С работой раздружила нас, // Отбила от еды…»
— Певец Ново-Архангельской, // Его из Малороссии // Сманили господа. // Свезти его в Италию // Сулились, да уехали… // А он бы рад-радехонек — // Какая уж Италия? — // Обратно в Конотоп, // Ему здесь делать нечего… // Собаки
дом покинули // (Озлилась круто женщина), // Кому здесь дело есть? // Да у него ни спереди, // Ни сзади… кроме голосу… — // «Зато уж голосок!»
И вы, красотки молодые, // Которых позднею порой // Уносят дрожки удалые // По петербургской мостовой, // И вас
покинул мой Евгений. // Отступник бурных наслаждений, // Онегин
дома заперся, // Зевая, за перо взялся, // Хотел писать — но труд упорный // Ему был тошен; ничего // Не вышло из пера его, // И не попал он в цех задорный // Людей, о коих не сужу, // Затем, что к ним принадлежу.
Наталью Николаевну я уважаю и люблю, Николай, — сказал он, прикладывая руку к груди, — да что она?.. ее воля в этом
доме все равно, что вот это, — при этом он с выразительным жестом
кинул на пол обрезок кожи.
Пахарь ломал свой плуг, бровари и пивовары
кидали свои кади и разбивали бочки, ремесленник и торгаш посылал к черту и ремесло и лавку, бил горшки в
доме.