Когда они вошли, девочка в одной рубашечке сидела в креслице у стола и обедала бульоном, которым она облила всю свою грудку. Девочку кормила и, очевидно, с ней вместе сама ела девушка русская, прислуживавшая в детской. Ни кормилицы, ни няни не было; они были в соседней комнате, и оттуда слышался их говор на странном
французском языке, на котором они только и могли между собой изъясняться.
А в пансионах, как известно, три главные предмета составляют основу человеческих добродетелей:
французский язык, необходимый для счастия семейственной жизни, фортепьяно, для доставления приятных минут супругу, и, наконец, собственно хозяйственная часть: вязание кошельков и других сюрпризов.
Я чувствовал, однако, что, хотя это начало было очень блестяще и вполне доказывало мое высокое знание
французского языка, продолжать разговор в таком духе я не в состоянии.
Мне объявили, что мое знакомство и она, и дочь ее могут принимать не иначе как за честь; узнаю, что у них ни кола ни двора, а приехали хлопотать о чем-то в каком-то присутствии; предлагаю услуги, деньги; узнаю, что они ошибкой поехали на вечер, думая, что действительно танцевать там учат; предлагаю способствовать с своей стороны воспитанию молодой девицы,
французскому языку и танцам.
В молодости она была очень миловидна, играла на клавикордах и изъяснялась немного по-французски; но в течение многолетних странствий с своим мужем, за которого она вышла против воли, расплылась и позабыла музыку и
французский язык.
Неточные совпадения
Жена — раба любимая, // А дочка вместе с барышней // Училась и
французскому // И всяким
языкам, // Садиться позволялось ей // В присутствии княжны…
Он нравился Левину своим хорошим воспитанием, отличным выговором на
французском и английском
языках и тем, что он был человек его мира.
Перегиб такой, как у камергера или у такого господина, который так чешет по-французски, что перед ним сам француз ничего, который, даже и рассердясь, не срамит себя непристойно русским словом, даже и выбраниться не умеет на русском
языке, а распечет
французским диалектом.
И, позабыв столицы дальной // И блеск и шумные пиры, // В глуши Молдавии печальной // Она смиренные шатры // Племен бродящих посещала, // И между ими одичала, // И позабыла речь богов // Для скудных, странных
языков, // Для песен степи, ей любезной… // Вдруг изменилось всё кругом, // И вот она в саду моем // Явилась барышней уездной, // С печальной думою в очах, // С
французской книжкою в руках.
Что ж, он и кавалер. // От нас потребуют с именьем быть и в чине, // А Гильоме!.. — Здесь нынче тон каков // На съездах, на больших, по праздникам приходским? // Господствует еще смешенье
языков: //
Французского с нижегородским?