Как по стакану разольешь, пустые бутылки прочь, и чтобы пара свежих стояла, так постепенно и подставляй! Как ты ставишь, как откупориваешь, этого чтоб я не видал, а чтоб две свежих на столе постоянно были, а пустой посуды ни под каким видом, чтоб она исчезала. Слышишь? — две, ни больше, ни меньше! Мы приехали поужинать и выпить, а не хвастаться! К нам будут подходить разные господа,
так чтоб видели, что ужин богатый, а скромный; фруктов много, а вина мало.
Неточные совпадения
Только положили
так,
чтоб отсрочить свадьбу до зимы: еще мужу год не вышел, еще траур носила.
Михевна. Ну, конечно, человек бедный, живет впроголодь — думает и закусить, и винца выпить. Я
так их и понимаю. Да я, матушка, пугнула его. Нам не жаль, да бережемся: мужчины
чтоб ни-ни, ни под каким видом. Вот как мы живем. И все-то она молится, да постится, бог с ней.
Михевна.
Чтоб женился. Уж это всегда
так.
Флор Федулыч. И дай бог, и дай бог,
чтоб всегда
так было-с. А ежели чего, сохрани бог…
Глафира Фирсовна. Да погодите, мы этот слух после разберем. (Делает знак Флору Федулычу,
чтоб он молчал.) Коли что Флор Федулыч обещал,
так он от своих слов не отопрется; я его характер знаю, портить дела вашего он не станет. Ты мне скажи, кто у вас этот богач-то?
Флор Федулыч. Справедливо-с. Для
таких кавалеров — первое дело: нужно одеваться по самой последней моде,
чтоб против журнала никакой отлички не было…
Иногородный. Все это справедливо; но позвольте-с! Жажда жаждой, а еще вот какой резон: мы зачем в Москву ездим-с? Затем собственно,
чтоб деньги прожить-с.
Так я боюсь, что мало доходу клубу доставлю. Вот почему пьешь, собственно из боязни. Только без компании не повадно-с.
Лавр Мироныч. Теперь вина: к говядине лафит, самый высший, дамам особенно подать послаще чего-нибудь… Икем, тоже высший. Да смотри, как у дам вино доходит, сейчас
чтоб другая, да переменяй
так,
чтоб глазом нельзя заметить.
Глафира Фирсовна. Ошибаешься: они ее неволить не станут; кто мил, за того и ступай! С такими-то деньгами, да за немилого идти — была оказия! Не принцесса, не высокого рода, только что деньги,
так с деньгами и идти за милого человека, это прямой расчет. Чем ты не кавалер, чем ты не пара? Вон она сама идет; не утерпела. Ты смелей с ней, без канители; она не очень
чтоб из стыдливых.
Лавр Мироныч. Я нынче дома ближе ночи не буду-с. Вот теперь занимаюсь цветами. К беседке на площадку нужно померанцевых деревьев в кадках. Ужинать будем на террасе; она парусиной покрыта;
так,
чтоб замаскировать потолок, хотим распланировать гирлянды из живых цветов. При всем том букеты нужны: при входе будем каждой даме предлагать.
Лавр Мироныч. Опять же об музыке беспокоюсь. Приятно, дяденька, полный оркестр иметь, и
чтоб настоящие артисты были. За ужином увертюру из «Аиды», потому вещь новая. А ежели «Морской разбойник Цампа»,
так это довольно обыкновенно.
Глафира Фирсовна. Ах, боже мой, какую надобность!.. Вы, Флор Федулыч, стало быть, женской натуры не знаете. Поди-ко, утерпи!
Так тебя и подмывает, да
чтоб первой,
чтоб кто другой не перебил.
Дульчин. Сомневаюсь,
чтоб такие вихры могли кому-нибудь служить украшением.
Ирина. Какой высокий, благородный характер! Вот и у меня
такой же: видишь, какая я смелая. Итак, Вадим, или бежать, или сейчас же венчаться;
чтоб ничто не могло помешать нам.
Дульчин. Что вы сердитесь? Оба мы ошибались одинаково, и нам друг на друга претендовать нельзя. Мы люди с возвышенными чувствами, и,
чтоб удивлять мир своим благородством, нам недостает пустяков, — презренного металла.
Так ведь это не порок, а только несчастие. И потому дайте руку и расстанемся друзьями.
Ну… ну, вот я и решил, завладев старухиными деньгами, употребить их на мои первые годы, не мучая мать, на обеспечение себя в университете, на первые шаги после университета, — и сделать все это широко, радикально,
так чтоб уж совершенно всю новую карьеру устроить и на новую, независимую дорогу стать…
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Ему всё бы только рыбки! Я не иначе хочу,
чтоб наш дом был первый в столице и
чтоб у меня в комнате
такое было амбре,
чтоб нельзя было войти и нужно бы только этак зажмурить глаза. (Зажмуривает глаза и нюхает.)Ах, как хорошо!
Хлестаков (пишет).Ну, хорошо. Отнеси только наперед это письмо; пожалуй, вместе и подорожную возьми. Да зато, смотри,
чтоб лошади хорошие были! Ямщикам скажи, что я буду давать по целковому; чтобы
так, как фельдъегеря, катили и песни бы пели!.. (Продолжает писать.)Воображаю, Тряпичкин умрет со смеху…
Да объяви всем,
чтоб знали: что вот, дискать, какую честь бог послал городничему, — что выдает дочь свою не то чтобы за какого-нибудь простого человека, а за
такого, что и на свете еще не было, что может все сделать, все, все, все!
Купцы. Ей-богу!
такого никто не запомнит городничего.
Так все и припрятываешь в лавке, когда его завидишь. То есть, не то уж говоря,
чтоб какую деликатность, всякую дрянь берет: чернослив
такой, что лет уже по семи лежит в бочке, что у меня сиделец не будет есть, а он целую горсть туда запустит. Именины его бывают на Антона, и уж, кажись, всего нанесешь, ни в чем не нуждается; нет, ему еще подавай: говорит, и на Онуфрия его именины. Что делать? и на Онуфрия несешь.
— дворянин учится наукам: его хоть и секут в школе, да за дело,
чтоб он знал полезное. А ты что? — начинаешь плутнями, тебя хозяин бьет за то, что не умеешь обманывать. Еще мальчишка, «Отче наша» не знаешь, а уж обмериваешь; а как разопрет тебе брюхо да набьешь себе карман,
так и заважничал! Фу-ты, какая невидаль! Оттого, что ты шестнадцать самоваров выдуешь в день,
так оттого и важничаешь? Да я плевать на твою голову и на твою важность!