Неточные совпадения
Во-первых, в Петербурге действительно меха лучше и дешевле; во-вторых, мне кажется, мы настолько добрые и хорошие
знакомые, что церемониться нам в подобных вещах не следует, и смею вас заверить, что даже самые огромные денежные одолжения, по существу своему, есть в
то же время самые дешевые и ничтожные и, конечно, никогда не могут окупить
тех высоконравственных наслаждений, которые иногда люди дают друг другу и которые я в такой полноте встретил для себя в вашем семействе.
Она сама гораздо бы больше желала, чтобы князь бывал у них, а
то, как она ни вооружалась стоическим спокойствием, но все-таки ей ужасно тяжело и стыдно было середь белого дня приходить в Роше-де-Канкаль. Ей казалось, что она на каждом шагу может встретить кого-нибудь из
знакомых, который увидит, куда она идет; что швейцар, отворяя ей дверь, как-то двусмысленно или почти с презрением взглядывал на нее; что молодые официанты, стоящие в коридоре, при проходе ее именно о ней и перешептывались.
— Про нее, между прочим, рассказывают, — продолжала г-жа Петицкая, — и это не
то что выдумка, а настоящее происшествие было: раз она идет и встречает
знакомого ей студента с узелком, и этакая-то хорошенькая, прелестная собой, спрашивает его: «Куда вы идете?» — «В баню!» — говорит. — «Ну так, говорит, и я с вами!» Пошла с ним в номер и вымылась, и не
то что между ними что-нибудь дурное произошло — ничего!.. Так только, чтобы показать, что стыдиться мужчин не следует.
— Мне бы, знаете, и белье надобно было сделать, — говорил Миклаков, вытягивая, по требованью подмастерья,
то руку,
то ногу. — Нет ли у вас
знакомой мастерицы, которая бы мне совершила это в долг?
Елизавета Петровна отправилась к
знакомому ей кухмистеру тоже пешком и
тем же проворным шагом. Услышав, что он болен, она не остановилась перед этим и дорвалась до его спальни. Кондитер был уже девяностолетний старик, глухой и плохо видящий.
Она в этом случае имела совершенно иные виды: слывя между всеми своими
знакомыми, конечно, немножко за кокетку, но в
то же время за женщину весьма хорошей нравственности,
тем не менее однако, г-жа Петицкая, при муже и во вдовстве, постоянно имела обожателей, но только она умела это делать как-то необыкновенно скрытно: видалась с ними по большей части не дома, а если и дома,
то всегда подбирала прислугу очень глупую и ничего не понимающую.
Николя вошел к ней, заметно стараясь быть веселым, беззаботным и довольным. Он нарочно ездил по своим
знакомым, чтобы
те не подумали, что с ним накануне что-нибудь случилось. На Петицкую Николя был страшно сердит, потому что догадался, что вздул его один из ее прежних обожателей. Он дал себе слово никогда не видаться с нею и даже не произносить никогда ее имени, как будто бы и не знал ее совсем.
Положение ее, в самом деле, было некрасивое: после несчастной истории с Николя Оглоблиным она просто боялась показаться на божий свет из опасения, что все об этом знают, и вместе с
тем она очень хорошо понимала, что в целой Москве, между всеми ее
знакомыми, одна только княгиня все ей простит, что бы про нее ни услышала, и не даст, наконец, ей умереть с голоду, чего г-жа Петицкая тоже опасалась, так как последнее время прожилась окончательно.
Барон судил в сем случае несколько по Петербургу, где долгие годы можно делать что угодно, и никто не будет на
то обращать большого внимания; но Москва оказалась другое дело: по выражениям лиц разных
знакомых, посещавших Анну Юрьевну, барон очень хорошо видел, что они понимают его отношения к ней и втайне подсмеиваются над ним.
— Очень просто ж это! Я с месяц лишь рекомендовал через письмо одного моего
знакомого княгине и Миклакову. Он был ими очень обласкан и бывает у них часто, — чего ж удобнее, как не ему наблюсти над всем? Я ему ж телеграфирую о
том, и он мне телеграфирует…
— Бедность, больше ничего, что бедность! — отвечал
тот. — А тут еще к этому случилось, что сама и ребенок заболели. Ко мне она почему-то не соблаговолила прислать, и ее уж один молодой врач, мой
знакомый, навещал; он сказывал мне, что ей не на что было не
то что себе и ребенку лекарства купить, но даже булки к чаю, чтобы поесть чего-нибудь.
Кроме
того, Елена повела очень большую переписку с разными заграничными своими
знакомыми, которые тоже ей часто писали.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Тебе все такое грубое нравится. Ты должен помнить, что жизнь нужно совсем переменить, что твои
знакомые будут не
то что какой-нибудь судья-собачник, с которым ты ездишь травить зайцев, или Земляника; напротив,
знакомые твои будут с самым тонким обращением: графы и все светские… Только я, право, боюсь за тебя: ты иногда вымолвишь такое словцо, какого в хорошем обществе никогда не услышишь.
Он прошел вдоль почти занятых уже столов, оглядывая гостей.
То там,
то сям попадались ему самые разнообразные, и старые и молодые, и едва
знакомые и близкие люди. Ни одного не было сердитого и озабоченного лица. Все, казалось, оставили в швейцарской с шапками свои тревоги и заботы и собирались неторопливо пользоваться материальными благами жизни. Тут был и Свияжский, и Щербацкий, и Неведовский, и старый князь, и Вронский, и Сергей Иваныч.
Она вспоминала не одну себя, но всех женщин, близких и
знакомых ей; она вспомнила о них в
то единственное торжественное для них время, когда они, так же как Кити, стояли под венцом с любовью, надеждой и страхом в сердце, отрекаясь от прошедшего и вступая в таинственное будущее.
— Здесь столько блеска, что глаза разбежались, — сказал он и пошел в беседку. Он улыбнулся жене, как должен улыбнуться муж, встречая жену, с которою он только что виделся, и поздоровался с княгиней и другими
знакомыми, воздав каждому должное,
то есть пошутив с дамами и перекинувшись приветствиями с мужчинами. Внизу подле беседки стоял уважаемый Алексей Александровичем, известный своим умом и образованием генерал-адъютант. Алексей Александрович зaговорил с ним.
При взгляде на тендер и на рельсы, под влиянием разговора с
знакомым, с которым он не встречался после своего несчастия, ему вдруг вспомнилась она,
то есть
то, что оставалось еще от нее, когда он, как сумасшедший, вбежал в казарму железнодорожной станции: на столе казармы бесстыдно растянутое посреди чужих окровавленное тело, еще полное недавней жизни; закинутая назад уцелевшая голова с своими тяжелыми косами и вьющимися волосами на висках, и на прелестном лице, с полуоткрытым румяным ртом, застывшее странное, жалкое в губках и ужасное в остановившихся незакрытых глазах, выражение, как бы словами выговаривавшее
то страшное слово — о
том, что он раскается, — которое она во время ссоры сказала ему.