Неточные совпадения
— Как, сударь, не узнать, — отвечал тот добрым
голосом, и оба они обнялись и поцеловались, но не в губы, а по-масонски, прикладывая щеку к щеке, после чего Антип Ильич, поклонившись истово
барину своему и гостю, ушел.
— Я не имею чести быть известным его высокопревосходительству
господину министру юстиции, — проговорил на это раболепным
голосом Петр Григорьич.
— Ах,
барин, здесь ужасть какой народ супротивный, и все что ни есть буяны! — проговорила тихим
голосом Аксюша, поднявшая наконец лицо свое.
— Ваши мужественные поступки, Сусанна Николаевна, — продолжал Егор Егорыч дрожащим
голосом, — и благое о лас, масонах, понятие удостоверяют меня, что не свойственное женщинам любопытство, не детское вещей воображение руководит вами и заставляет вас стремиться поступить в наши сочлены, но чувства более серьезные, ценя которые, мы опешим вас принять в наше братство.
Господин секретарь, внесите имя Сусанны Николаевны в список членов нашей ложи!
— Ну да-с, да! — произнес на это протяжно-укоризненным
голосом доктор. — Этого надобно было ожидать, — я вот тогда хотел ехать к Валерьяну Николаичу, а вы, gnadige Frau, не пустили меня; таким образом малого, который, я убежден, был отличнейший
господин, бросили на произвол судьбы.
Супруги скоро уехали; в дороге между ними ссора продолжалась до такой степени сильно и такими
голосами, что везшие их ямщики и стоявший на запятках почтальон по временам ожидали, что
господа начнут драться, и все больше барыня, которая так и наскакивала на
барина.
В собрании между тем происходил шум. Все уже успели узнать, что вместо Тулузова Егор Егорыч пожертвовал пятьдесят тысяч на пансион, и когда губернский предводитель подошел к своему столу и объявил, что
господин Тулузов отказался от баллотировки, то почти все закричали: «Мы желаем выбрать в попечители гимназии Марфина!» Но вслед за тем раздался еще более сильный
голос Егора Егорыча...
— Вам известна вся эта история, про которую бог знает, что рассказывается? — спросил важным, но вместе с тем и гнусливым несколько
голосом невзрачный
господин.
— О, это я могу тебе объяснить! — сказал окончательно гнусливым
голосом камер-юнкер. — Название это взято у Дюма, но из какого романа — не помню, и, по-моему, эти сборища, о которых так теперь кричит благочестивая Москва, были не больше как свободные, не стесняемые светскими приличиями, развлечения молодежи. Я сам никогда не бывал на таких вечерах, — соврал, по мнению автора, невзрачный
господин: он, вероятно, бывал на афинских вечерах, но только его не всегда приглашали туда за его мизерность.
Одобрив такое намерение ее, Егор Егорыч и Сверстов поджидали только возвращения из тюрьмы Музы Николаевны, чтобы узнать от нее, в каком душевном настроении находится осужденный. Муза Николаевна, однако, не вернулась домой и вечером поздно прислала острожного фельдшера, который грубоватым солдатским
голосом доложил Егору Егорычу, что Муза Николаевна осталась на ночь в тюремной больнице, так как
господин Лябьев сильно заболел. Сусанна Николаевна, бывшая при этом докладе фельдшера, сказала, обратясь к мужу...
Савелий Власьев не ошибся, говоря, что
барин не сошлет его; напротив, Василий Иваныч на другой же день, ранним утром, позвал его к себе и сказал ему довольно ласковым
голосом...
— Имею!.. — отвечал нетвердым
голосом поручик. — Я пришел с жалобой на… фу ты, какого важного
барина… Тулузова и на подлеца его Савку — управляющего.
—
Господа, прошу прислушаться к словам
господина поручика! — обратился камер-юнкер к другим просителям, из коих одни смутились, что попали в свидетели, а другие ничего, и даже как бы обрадовались, так что одна довольно старая салопница, должно быть, из просвирен, звонким
голосом произнесла...
На Тверском бульваре к большому дому, заключавшему в себе несколько средней величины квартир, имевших на петербургский манер общую лестницу и даже швейцара при оной, или, точнее сказать, отставного унтер-офицера, раз подошел
господин весьма неприглядной наружности, одетый дурно, с лицом опухшим. Отворив входную дверь сказанного дома, он проговорил охриплым
голосом унтер-офицеру...
— Вот они, эти
господа! Какие-нибудь невинные удовольствия на афинских вечерах запрещают, а тут черт знает что затевают, это ничего! — шепнул он шипящим
голосом своему соседу, который в ответ на это только отвернулся от камергера: явно, что monsieur le chambellan [
господин камергер (франц.).] потерял всякий престиж в la haute volee. [в высших сферах (франц.).]
После этой речи великого мастера братья, поцеловавшись, запели довольно нескладно на
голос: «Коль славен наш
господь в Сионе...
Неточные совпадения
Голос Земляники. Отпустите,
господа, хоть душу на покаяние — совсем прижали!
Осип, слуга, таков, как обыкновенно бывают слуги несколько пожилых лет. Говорит сурьёзно, смотрит несколько вниз, резонер и любит себе самому читать нравоучения для своего
барина.
Голос его всегда почти ровен, в разговоре с
барином принимает суровое, отрывистое и несколько даже грубое выражение. Он умнее своего
барина и потому скорее догадывается, но не любит много говорить и молча плут. Костюм его — серый или синий поношенный сюртук.
— Певец Ново-Архангельской, // Его из Малороссии // Сманили
господа. // Свезти его в Италию // Сулились, да уехали… // А он бы рад-радехонек — // Какая уж Италия? — // Обратно в Конотоп, // Ему здесь делать нечего… // Собаки дом покинули // (Озлилась круто женщина), // Кому здесь дело есть? // Да у него ни спереди, // Ни сзади… кроме
голосу… — // «Зато уж голосок!»
Вытянул голову,
голос напряг //
Барин — напрасные крики!
— Водки лучше всего, — пробасил Яшвин. — Терещенко! водки
барину и огурцов, — крикнул он, видимо любя слушать свой
голос.