Старый камердинер его при этом случае только
надзирал за ним, чтобы как-нибудь барин, по слабосильности своей, не уронил чего и не зашиб себя.
— Ты, Терёха,
надзирай за ним! Он — скаред!.. У него в подушке-то, поди, накоплено немало. Не зевай! Ему, старому кроту, веку немного осталось; ты с ним в дружбе, а у него — ни души родной!.. Сообрази, красавец!..
Марья Васильевна обмерла от страха. Слова племянника были слишком дерзки, потому что барон именно и оказывал Михайле Борисовичу некоторые услуги по поводу одной его старческой и, разумеется, чисто физической привязанности на стороне: он эту привязанность сопровождал в театр, на гулянье, и вообще даже несколько
надзирал за ней. Старушка все это очень хорошо знала и от всей души прощала мужу и барону.
Тут уж я, разумеется,
надзираю за ним как не надо лучше, потому что это надо делать безотходительно, да уж и был такой и слух, что он с одной девицей из купечества обручившись и деньги двести серебра на окипировку себе забрал, а им дал женитьбенную расписку, но расписка эта оказалась коварная, и ничего с ним по ней сделать не могли.
Елена затруднилась несколько отвечать на этот вопрос. Она отчасти догадывалась о причине, почему мать так
надзирает за ней, но ей самой себе даже было стыдно признаться в том.
Неточные совпадения
— Нет-с, я теперь не на той квартире. Я теперь через Анну Андреевну
за ребеночком ихним
надзираю.
— Нет, ты погоди, постой! — остановил его снова Макар Григорьев. — Барин теперь твой придет, дожидаться его у меня некому… У меня народ день-деньской работает, а не дрыхнет, — ты околевай у меня, тут его дожидаючись; мне
за тобой
надзирать некогда, и без тебя мне, слава тебе, господи, есть с кем ругаться и лаяться…
Двадцать первого июля, накануне своих именин, Марья Петровна Воловитинова с самого утра находится в тревожном ожидании. Она лично
надзирает за тем, как горничные убирают комнаты и устроивают постели для дорогих гостей.
Но это «баловство» не всегда исполнялось, даже исполнялось-то как будто украдкой:
за этим
надзирали строго со стороны.
Три тысячи шестьсот приставников
надзирали за работами, а над приставниками начальствовал Азария, сын Нафанов, человек жестокий и деятельный, про которого сложился слух, что он никогда не спит, пожираемый огнем внутренней неизлечимой болезни. Все же планы дворца и храма, рисунки колонн, давира и медного моря, чертежи окон, украшения стен и тронов созданы были зодчим Хирамом-Авием из Сидона, сыном медника из рода Нафалимова.