Неточные совпадения
— Как вам не стыдно ваши деньги доверять депутатскому дворянскому
собранию! Еще надобно спросить, целы ли у них и прочие дворянские суммы? Вы прислушайтесь, что об этом говорят в
обществе!
Третьи безумцы, принимая скорлупу за яйцо, смеются над нашими обрядами, называя их нелепыми и детскими забавами; но где же тут, спрашиваю вас, нелепости, когда мы в наших
собраниях совещаемся, подобно всяким другим
обществам, о делах и нуждах масонства, потом действительно совершаем некоторые символические церемонии при приемах в первую и при повышениях во вторую и третью степени.
Что касается до Англии, то образование каменщиками в ней
общества относят к началу тысячелетия, когда Эдвин [Эдвин (585—633) — король Нортумбрии с 617 года, принявший христианство.], сын короля Адельстана, собрал первое
собрание в городе Йорке; но в этом можно сомневаться, ибо документы, на коих основалось такое мнение, оказались неподлинными, и потому гораздо вероятнее заключить, что в Англию, собственно, перенесли немецкие каменотесы свой институт вместе с готическим стилем».
Мне и на этот раз легко было без большого обмана доказать ему, что это совсем не
собрание общества, им отыскиваемого, что он может спросить Маслова и что я сам тут совершенно неожиданно.
Последнее житейское событие, обратившее на себя внимание Писарева, — было публичное
собрание Общества любителей русской словесности, в котором я должен был прочесть написанное Писаревым «Похвальное слово Капнисту».
Неточные совпадения
Зато он до семидесяти пяти лет был здоров, как молодой человек, являлся на всех больших балах и обедах, на всех торжественных
собраниях и годовых актах — все равно каких: агрономических или медицинских, страхового от огня
общества или
общества естествоиспытателей… да, сверх того, зато же, может, сохранил до старости долю человеческого сердца и некоторую теплоту.
Везде, где есть меньшинство, предварившее понимание масс и желающее осуществить ими понятую идею, если нет ни свободы речи, ни права
собрания, — будут составляться тайные
общества.
В русской среде, в русском
обществе и
собрании я часто ощущал подпольные токи, которых в такой форме я не замечал в западной среде.
Когда по моей инициативе было основано в Петербурге Религиозно-философское
общество, то на первом
собрании я прочел доклад «Христос и мир», направленный против замечательной статьи Розанова «Об Иисусе Сладчайшем и о горьких плодах мира».
Одно время Религиозно-философские
общества были довольно популярны, публичные доклады и диспуты посещались очень хорошо, культурная элита охотно ходила на
собрания, это были умственные и духовные центры.