Закравшаяся мысль идти на войну, буде она разгорится, стала ему казаться
единственным исходом из своего мучительного и бесцельного существования.
Для опытного, свыше шестидесятилетнего старика, конечно, это была надежда совсем детская, но когда нервы человека почти убиты, то волшебство невольным образом делается
единственным исходом, на котором успокоивается мысль.
Если схватить и оттащить его — затеется борьба, в это время кто-нибудь из кучки успеет, пользуясь суматохой, погасить лампу, — и свалки не миновать.
Единственный исход — бесшумно уничтожить гасителя Дылду, а Болдоху — словом ушибить. Безухий уперся пальцами откинутой правой руки в перегородку, чтобы удержать равновесие, потянувшись левой к лампе. Грудь открыта… шея вытянута… Так и замер в этой позе.
— Так вы решительно продолжаете быть убеждены, что рулетка ваш
единственный исход и спасение? — спросила она насмешливо. Я отвечал опять очень серьезно, что да; что же касается до моей уверенности непременно выиграть, то пускай это будет смешно, я согласен, «но чтоб оставили меня в покое».
Неточные совпадения
Но он не без основания думал, что натуральный
исход всякой коллизии [Колли́зия — столкновение противоположных сил.] есть все-таки сечение, и это сознание подкрепляло его. В ожидании этого
исхода он занимался делами и писал втихомолку устав «о нестеснении градоначальников законами». Первый и
единственный параграф этого устава гласил так: «Ежели чувствуешь, что закон полагает тебе препятствие, то, сняв оный со стола, положи под себя. И тогда все сие, сделавшись невидимым, много тебя в действии облегчит».
И вот он мгновенно останавливается на одном исступленном плане, который, при характере Карамазова, не мог не представиться ему как
единственным и фатальным
исходом из страшного его положения.
Если бы не слово, данное товарищу, он ушел бы немедленно; остался же в
единственной надежде помочь хоть чем-нибудь при самом
исходе дела.
И старость, и немощи, и беспомощность положения — все, казалось, призывало ее к смерти, как к
единственному примиряющему
исходу, но в то же время замешивалось и прошлое с его властностью, довольством и простором, и воспоминания этого прошлого так и впивались в нее, так и притягивали ее к земле.
— Если хотите, — не знаю. Я знаю только, что мне надо выиграть, что это тоже
единственный мой
исход. Ну, вот потому, может быть, мне и кажется, что я непременно должен выиграть.