Неточные совпадения
Но Настенька не пошла и самому
капитану сказала, чтоб он оставил ее в покое. Тот посмотрел на нее с грустною улыбкою и ушел.
Капитан в продолжение всего вечера переминал язык, как бы намереваясь что-то такое
сказать, и ничего, однако, не
сказал.
— Хорошо, хорошо! Язык обработан; интерес растет… — и потом, когда Калинович приостановился, проговорил: — Погодите, Яков Васильич; я вот очень верю простому чувству
капитана.
Скажите нам, Флегонт Михайлыч, как вы находите: хорошо или нет?
Взяв рукопись, Петр Михайлыч первоначально перекрестился и, проговорив: «С богом, любезная, иди к невским берегам», — начал запаковывать ее с таким старанием, как бы отправлял какое-нибудь собственное сочинение, за которое ему предстояло получить по крайней мере миллион или бессмертие. В то время, как он занят был этим делом,
капитан заметил, что Калинович наклонился к Настеньке и
сказал ей что-то на ухо.
— Мне сегодня,
капитан, один человек сказывал, что вы на охоте убиваете дичь больше серебряной пулей, чем свинцовой: прикупаете иногда? —
сказал он ему.
Опять у
капитана, кажется, вертелось что-то на языке, но и опять он ничего не
сказал.
Распоряжаясь таким образом, Калинович никак не имел духу
сказать о том Годневым, и — странное дело! — в этом случае по преимуществу его останавливал возвратившийся
капитан: стыдясь самому себе признаться, он начинал чувствовать к нему непреодолимый страх.
В настоящем случае трудно даже
сказать, какого рода ответ дал бы герой мой на вызов
капитана, если бы сама судьба не помогла ему совершенно помимо его воли. Настенька, возвратившись с кладбища, провела почти насильно Калиновича в свою комнату. Он было тотчас взял первую попавшуюся ему на глаза книгу и начал читать ее с большим вниманием. Несколько времени продолжалось молчание.
— Бедный Пантен! —
сказал капитан, не зная, сердиться или смеяться. — Ваша догадка остроумна, но лишена всякой основы. Идите спать. Даю вам слово, что вы ошибаетесь. Я делаю то, что сказал.
Вернувшись, ни Кароль, ни его спутник ничего не
сказали капитану о встрече, и он узнал о ней стороной. Он был человек храбрый. Угрозы не пугали его, но умолчание Кароля он затаил глубоко в душе как измену. В обычное время он с мужиками обращался лучше других, и мужики отчасти выделяли его из рядов ненавидимого и презираемого панства. Теперь он теснее сошелся с шляхтой и даже простил поджигателя Банькевича.
— Что ж, откажет, не беда, —
сказал капитан: — тут-то лошади, по правде, и не нужно, а всё попытать можно, я спрошу нынче.
Неточные совпадения
— Вот и Крестовая! —
сказал мне штабс-капитан, когда мы съехали в Чертову долину, указывая на холм, покрытый пеленою снега; на его вершине чернелся каменный крест, и мимо его вела едва-едва заметная дорога, по которой проезжают только тогда, когда боковая завалена снегом; наши извозчики объявили, что обвалов еще не было, и, сберегая лошадей, повезли нас кругом.
— Знаю, братец, знаю без тебя! —
сказал штабс-капитан. — Уж эти бестии! рады придраться, чтоб сорвать на водку.
— Конечно, по-ихнему, —
сказал штабс-капитан, — он был совершенно прав.
— Жалкие люди! —
сказал я штабс-капитану, указывая на наших грязных хозяев, которые молча на нас смотрели в каком-то остолбенении.
Скажите-ка, пожалуйста, — продолжал штабс-капитан, обращаясь ко мне, — вы вот, кажется, бывали в столице, и недавно: неужели тамошная молодежь вся такова?